Елена Сидоренко: (Не)люди (СИ)

— Документы одобрили два месяца назад, — Ивэй недовольно начала объяснять подруге, что произошло. — А нас сократили на прошлой неделе. Это ты поздно приехала.

Хельга сделала шаг назад. Вид у нее был растерянный и измученный: женщина оказалась в тупике. Ивэй, понимая, что идет на большой, просто огромный риск, вздохнула:

— Но я обещала о нем позаботиться — позабочусь. Заберу к себе, как Нину.

— Правда? — Хельга не поверила ушам и схватила Ивэй за плечо. Та раздраженно высвободилась и, пресекая поток бессмысленных благодарностей, ткнула пальцем в стекло:

— Кстати, Куд же «мальчик»? Это, кажется, мужское имя.

— Да, — женщина взяла себя в руки и пояснила: — Тимм называл это сыном.

Ивэй, кивнула и улыбнулась так, что Хельга поняла: разговор окончен. И она ушла, подавляя слезы и истеричный смех, даже не подумав попрощаться с ребенком. А Ивэй так и осталась стоять напротив двери, слушая удаляющиеся шаги. Потом достала сигареты и, пощелкав зажигалкой, с чувством затянулась, прикидывая, что дальше. Проект, вероятней всего, закрыли насовсем, и Нину придется забрать тоже насовсем, а теперь еще и этот Куд… Что она скажет мужу, Сааре, друзьям? А главное, самому Куду? Здравствуй, дитя, я твоя новая мама, будешь жить со мной? Глупо. И жестоко. Даже в свои пять лет он все поймет, и ему будет больно.

Очень больно. Совсем как человеку. Ведь что бы ни говорили результаты исследований и опытов, не-люди растут как обычные дети, развиваются так же, думают, едят, смеются и плачут. Потребности и сердца те же. Даже хромосом так же сорок шесть. Только вот ДНК другие. Удлиненные, но в то же время будто усеченные, собранные из вырезанных кусочков. Неправильные, ломающие все фундаментальные представления о генетике.

Люди? Не-люди? Что же они такое?..

Ивэй поморщилась, понимая, что, возможно, сделала глупость. И ради кого? Только ради собственного самолюбия. Чтобы в глазах подруги — и своих собственных — выглядеть чуть ли не героиней. Она такая же гнилая, как Хельга. Как все люди. Последние настоящие люди на этой планете, что бы ни говорили верящие в чудо наивные идиоты, отрицающие закономерность рождения не-людей по всему миру вот уже почти шесть лет.

Но ничего уже изменить было нельзя: она взяла эту ответственность. И женщина, подобравшись и закатав рукава халата, шагнула за желтую линию, а потом и в открывшуюся дыру автоматических дверей. Сейчас придется что-то сказать. Что-то, что она никогда не говорила.

— Ну, детишки, познакомились? — Ивэй улыбнулась. Непривычно — ведь при Нине можно было не улыбаться вовсе. Девочка не-человек только кивнула, не отвлекаясь от изучения волос Куда, а тот, вздрогнув, поднял на Ивэй взгляд. Слишком взрослый для пятилетнего дитя, и женщина на мгновение испугалась.

— Мама ушла, да?.. — ребенок погрустнел. Нина напряглась и медленно отвела ладонь от его макушки, повернув лицо в сторону Ивэй. А Куд продолжил: — Я теперь останусь здесь? Мама говорила, что меня пустят на опыты. Это ведь не больно? Если нет, я обещаю вести себя хорошо и не плакать.

В голове Ивэй исчезли все мысли. Объяснения, проблемы, реакция близких… Все это исчезло, как только Нина неуклюже сгребла все же расплакавшегося Куда в охапку. Ее водянистые глаза-болотца с незаметным зрачком, не воспринимающим свет, превратились в пруды. Женщина почувствовала, как к горлу подступил ком, а перед глазами все поплыло. Голос сорвался на смешок, а потом и вовсе опустился до шепота:

— Что ты вообще говоришь, Куд? Никаких опытов. Мы втроем едем домой. Ты, Нина и я.

Они не решались пересечь порог комнаты, хотя Ивэй уже зашла. И даже позвала. Дважды. Им обоим было страшно: Нине — потому что это было чем-то незнакомым, с новыми запахами и звуками, непонятным эхом и шорохом из-за углов. Куду — потому что его отдали чужим людям, которых он раньше никогда не видел. Обещали опыты и эксперименты, белые рубашки и жесткие койки, а тут… Все по-другому. Почти по-домашнему. Хотя вон тот огромный мужчина в костюме его вообще до дрожи в коленях пугал.

Нина второй рукой зацепилась за свитер Куда, забывая, что он вроде как младше и слабее. Но ведь назвался там, в лаборатории, мальчиком. Значит, защитит. Няня ведь всегда говорила, что мальчики защищают девочек, а она, Нина, давно решила, что будет девочкой.

— Заходите же. Мы вас кусать не будем. Сейчас придет Саара, а вы на пороге застряли. Как она попадет в комнату?

Ивэй вздохнула, протягивая руки и отцепляя ладошки Нины от поношенного свитера. Она была с ними холодна — так казалось Куду, и непривычно нервна — так казалось Нине. А Ивэй просто трясло от осознания того, что в ее доме будут жить совершенно чужие ей дети.