Максим Далин - Запах разума

А пришельцы, между тем, сняли одежду — на них было очень много одежды — и стали чиститься водой.

— Не везде голые, — сказал Лангри. — Нелепо как-то *будто их брили, и они неровно обросли*.

— Почему они тебе не нравятся? — спросил я, глядя на пришельцев.

У них вправду росли редкие волоски на руках и ногах, росли дорожки тощих шерстинок на животе, а на лобке шерсть была гуще и довольно длинная. От этого вправду казалось, что они выводили волосяной покров везде, кроме головы и паха — смешно и не особенно красиво, но не отвратительно.

А мышц у них казалось больше. У них были широкие грудные клетки, и таз широкий, и пенисы до гротеска большие, и на руках и ногах — особенно у того, с палкой — мускулы двигались под кожей буграми.

Пришельцы оттирались водой, косясь на нас. Что-то коротко говорили друг другу вслух. Выглядели настороженно и напряжённо.

— Им неприятно, что они голые, — сказал Лангри. — Им самим неприятно *а ты удивляешься, что мне неприятно тоже*. Они нас боятся. Этот принёс в дом палку *зачем бы?* В общем… они… *опасны* не вызывают доверия.

- *Опасны?!* Разумные существа? — удивился я. — Ты думаешь, они могут что-то испортить или украсть?

- *Меньшая из неприятностей* украсть и испортить, — Лангри смотрел на пришельцев и щурился. — Могут причинить кому-нибудь боль. Ударить *этой штукой*.

- *Чушь!* Человека?! Зачем?!

И тут Лангри зажал тревогу в кулак, а раскрыв ладонь, вдруг окружил себя и меня облаком тепла. Настоящего братского тепла — я в жизни не обонял от него ничего подобного.

- *Я тебя люблю* ты ещё очень юн, — сказал Лангри. — Ты многое поймёшь, когда будешь странствовать. Мир — не ягоды и не мёд. *Надо отнести в чистку их одежду*.

Он принялся собирать в охапку грязное тряпьё. Зергей, всё это время хмуро посматривавший на него, сделал резкий шаг в его сторону и протянул руку, будто хотел отобрать одежду силой; его нервный запах впрямь стал невозможно угрожающим.

- *Нельзя!* — приказал Лангри наотмашь, так что Зергей закашлялся.

Я тут же убрал след приказа.

— Ты что?! Это же почти больно!

Зергей и Лангри смерили друг друга недобрыми взглядами — и мне вдруг захотелось забрать дубину. Забрать — и убрать. Лангри выглядел рядом с Зергеем *уязвимо* маленьким — и почему-то это было очень неприятно.

Но Дзениз тронул меня за локоть и начал что-то говорить вслух. Судя по жестам — объяснять, что в одежде осталось что-то важное. Мне стало стыдно.

Я взял у Лангри то, что прикрывало Зергея — Лангри сузил глаза, но не возразил даже намёком аромата. На одежде впрямь оказались карманы, а в карманах — что-то тяжёлое. Я вынул камешек и ещё какую-то вещь — тяжёлую, сложной формы, с неприятным запахом *металла*.

Эту вещь Зергей тут же взял у меня из рук и выщелкнул из странного тёмного корпуса блестящее лезвие.

И случился момент странного оцепенения: с одной стороны — я и Лангри, с другой — Зергей и пришельцы, а нож из блестящего металла будто обозначил границу. Их территория — наша территория.

При том, что мы стояли в подвале лаборатории клана Кэлдзи. При том, что это изначально была целиком наша территория. И при том, что любой парень, мужчина, странник, приходя на территорию чужого клана, становится его гостем или его частью — но уж не отмеряет себе куски личного пространства, в которое нет хода хозяевам.

Зергею сказали двое — Дзениз и парень с задышкой, а потом присоединился и третий. *Довольно жёстко* очень понятно сказали Зергею, чтобы он убрал — и он *неохотно* убрал, но остался металлический запах и след этой невозможной делёжки пространства, от которой вставали дыбом волоски вдоль позвоночника.

Я посмотрел на Лангри, а Лангри тронул мою щёку, чтобы оставить у меня на лице след тепла, смешанного с *готовностью защищать* еле заметной беззлобной насмешкой.

- *Сосунок*, помнишь специализацию клана, откуда я родом? — спросил он.

— Защитные системы.

— Понимаешь, зачем они нужны?

Кажется, я впервые это до конца осознал. Я всегда жил в очень благополучном месте.

А пришельцам, кажется, не было так холодно от воды, как мы думали. Но я всё равно показал на пледы и стал объяснять, что надо закутаться.

Пришельцы, вроде бы, посмеивались — но теперь в их смешках мне слышалась какая-то неуловимая изнанка. Недобрая.

Они закутались в пледы, от пледов пахло домом — но под пледами от пришельцев пахло напряжением, тревогой и ещё чем-то. И этот запах раздражал Лангри и смущал меня. Пришельцы смыли боль, усталость, грязь — и теперь это *что-то* было главным в их общем фоне.