Роман Галкин - Один из семи

По пути мы по очереди чмокнулись с какой-то расфуфыренной теткой, пообещав непременно что-то с ней обсудить. Наконец Элли затащила меня в дамскую комнату. Я затравленно огляделся вокруг. К счастью здесь никого не было. Элли подошла к огромному, на всю стену, зеркалу, повернулась ко мне и резко задрала подол.

– Смотри и завидуй! – воскликнула она.

От увиденного я буквально закипел. Вполне естественная мужская реакция заставила меня, сосредоточившись на моем личном теле, судорожно нащупать кнопку стеклоподъемника. Опустив стекло, делаю несколько судорожных глотков вечернего воздуха. Блин, так и инфаркт заработать можно.

– Что остолбенела? – слышу ехидный голос сумасшедшей шатенки. – Потрогай, если хочешь. Знаешь, какое оно нежное. Я его почти не ощущаю.

– К-кого? – заикаясь, спрашиваю я, еле сдерживаясь, чтобы не потрогать. Ох, как же хочется потрогать!

– Т-того, – передразнивает меня Элли. – Обалдела от зависти? На, смотри дальше.

Сказав это, она сдернула через голову платье.

Я подскочил, ударившись головой о крышу салона автомобиля. Вот это фигура!!! А эти прозрачные розовые ленточки практически ничего не скрывают. Стоп. Так это их она мне демонстрирует? Это, типа, нижнее белье? Блин, блин, блин… И как я должен реагировать?

– О-бал-деть, – произношу по слогам голосом Лины, и надо сказать, что произношу вполне искренне.

– Вот то ж, – гордо заявляет Элли, продолжая вертеться перед зеркалом. – У тебя сигареты с собой? А то я пачку на столике оставила.

– Не курю, – отвечаю машинально и, увидев, как на меня взглянула Элли, понимаю, что сморозил что-то не то.

– Слушай, подруга, у тебя с мозгом все в порядке? – девушка подошла ко мне вплотную и взглянула в глаза. Наши груди соприкоснулись…

Все! Надо что-то делать! Что? Взять под контроль другое тело. И где взять это тело?

– Я хотела сказать, что бросила курить, – начинаю оправдываться, лихорадочно ища выход из сложившегося положения?

– Курить бросила? Девочка моя, что это с тобой? Курить бросила, босиком ходишь. А про какую такую диету братец говорил? А ну, признавайся, с кем связалась?!

– Да ни с кем я не связалась. С чего ты взяла, Элли?

– И чего это ты меня так называешь? Элли. Прямо как братец, – Элли прищурила глаза, взяла меня за плечи и еще сильнее прижала к своей груди. – А-а-а, я, кажется, дога-адываюсь, под чье влияние ты попала.

– Под чье?

В голове уже созрели одновременно два решения, и я лишь раздумывал, какому последовать. Первое, самое простое – отключиться от тела девушки и искать новые пути. Второе – проехаться по сознанию Элли, что, судя по прошлым моим экспериментам, могло вызвать у нее головокружение или сильную головную боль и заставить потерять интерес к странностям ее подруги, телом которой я сейчас распоряжался. Я склонялся ко второму, ибо если и отключаться от оболочки Лины, то только переключившись на другую, находящуюся в этом здании, дабы не искать новые пути проникновения сюда. И я потянулся к Элле.

– Ты тоже связалась с этой сучкой, новой женой Сатирина. Эта фотомодель скоро всех заставит заниматься своей йогой…, ох, – охнув, Элли покачнулась и схватилась за голову.

Я лишь слегка успел коснуться ее сознания, как упоминание о Сатирине заставило изменить решение. Та-ак, кажется, ткнув пальцем в небо, я не так уж сильно и промахнулся. Теперь надо постараться выяснить о Сатирине побольше.

– Что с тобой, Элли? – изображаю взволнованный вид. – Тебе нехорошо?

– Не называй меня Элли, – шипит та сквозь головную боль. – О, Боже, голова раскалывается, словно с будуна.

Как же ее называть? Может Эллочкой Людоедкой? Как бы закрутить разговор вокруг Сатирина?

– С чего ты взяла, что я попала под влияние этой, э-э-э, Сатириной? – спрашиваю, с облегчением наблюдая, как девушка натягивает платье.

– А о чем ты вчера с ней целый вечер болтала?

– Вчера?

– Вчера. Скажи еще, что ты была настолько пьяна, что ничего не помнишь.

– Скажу, – решаю воспользоваться подсказанным решением. – Совершенно ничего не помню.

– Да ладно?!

– Ей богу, Эльчик. Не знаю, что я такое вчера выпила, но, вот не поверишь, память как отшибло.

– То-то ты вчера даже не попрощалась со мной, – Элли не обратила внимания на то, как я интерпретировал ее имя, вероятно, такое его звучание было для нее привычно.

– Неужели? Ой, Эльчик, извини, – стараюсь изобразить на лице искреннее раскаяние.

– Олег, – врывается голос Толика. – У тебя жар?