Роман Галкин - Один из семи

Суровцев таки открыл частное сыскное агентство, но наш городок оказался слишком беден на интересные детективные дела, и Василий укатил со своей фирмой в областной центр. Временами, приезжая навестить родителей, он наведывался и ко мне. Рассказывал всякие захватывающие истории о своей деятельности. Судя по его довольному и холеному виду, дела у сыщика шли неплохо и были наверняка высокооплачиваемые. Не просто ж так он каждый раз приезжал на новой дорогой иномарке.

Да много чего произошло за эти пять лет, всего сразу и не вспомнишь. Я, кстати, уже два года как женат. Светлана – отличная женщина, добрая, понимающая, готовит очень вкусный борщ и затейлива в сексе. Ну, а что еще мне надо … чтобы забыть Катерину? Правда, мы уже неделю как в ссоре. Поссорились первый раз за все время совместного проживания, из-за какого-то пустяка, но очень серьезно. Мне даже пришлось уйти из дома. Возможно, я бы и вернулся в тот же день, но, зайдя в офис и наводя, для успокоения нервов, порядок в ящиках своего стола, наткнулся на ключи от моей старенькой однокомнатной квартиры, которая так и пустовала после переезда в дом.

С Катериной, вернее, с тем существом, которое теперь было Катериной, я больше не общался. В тот день, как я узнал позже, она уехала к Лоре и, сославшись на то, что мы поссорились, попросилась пожить некоторое время у нее. Вскоре на какой-то вечеринке она познакомилась с неким другом Елкина, занимающим немалый пост в областной администрации. Через несколько дней Катерина укатила к нему в область. Время от времени Лора сообщала мне о новых продвижениях Катерины. То Катерина стала лидером областного отделения «Партии Большинства», то заняла какой-то пост в администрации, а через год и вовсе укатила в столицу, после чего сведения о ней стали крайне редки и туманны. Говорят, последний год она мелькала по центральным каналам телевидения в известиях, связанных со столичной мэрией. Не скажу, что оставался абсолютно равнодушен к этим сведениям. Если бы не Катерина, то, возможно, я бы следил за продвижением этого существа с большим интересом. Однако с годами, как говорится, боль утраты притупилась, и новые известия уже не вызывали во мне того раздражения, какое бывало в первые пару лет. Я уже не пылал жаждой мести и не ломал голову в раздумьях над планами осуществления возмездия.

К мысли, что во мне поселилось нечто, наделяющее меня многими удивительными способностями, свойственными лишь героям фэнтезийных романов, я привык настолько, что попросту не думал об этом, принимая все, как должное. Лишь один Игорь знал о некоторых из моих способностях, например о способности видеть в полной темноте не хуже, чем при ярком освещении, знал о том, что я могу обходиться без сна и практически не испытываю усталости. Да я и сам, если честно, не все знал о новых возможностях своего организма, поначалу частенько размышлял об этом, потом свыкся, да и мирские заботы и проблемы особо не оставляли времени для раздумий. И вот что я особо ценил в Игоре, так это его уникальную способность не задавать ненужных вопросов. Хотя это на первый взгляд ну никак не вязалось с его вроде бы разбитным характером, однако парень знал место и время шуткам и вопросам. К деловым вопросам он подходил вполне серьезно, с умеренной, что тоже ценно, инициативой. Незаменимых помощников принято сравнивать с правой рукой, так вот Игорь и был моей правой рукой в полном смысле этой аллегории.

– Я на солнышке лежу, – вдруг заскрежетало с балкона этажом ниже. – Я на солнышко гляжу…

Подо мной живет одинокая пожилая женщина. Она практически глухая. Кое-как слышит только с помощью слухового аппарата. И при этом соседка просто обожает петь. Возможно, ей кажется, что поет она неплохо, ибо сама-то не слышит своего голоса. На самом же деле ее голос напоминал скрежет давно заржавевших дверных, нет, даже не дверных, воротных петель.

– Все лежу, и лежу, и на сол-ныш-ко гляжу, – продолжала скрипеть соседка, отпугивая мои воспоминания. – Баду-баду-баду-баду.

А в окнах дома напротив уже действительно отражается утреннее солнышко. Так и простоял я от заката до рассвета на балконе, ввергнутый в раздумье звонком Лоры.

Ну что ж, вперед под холодный душ. Потом хлебну кофейку, заем бутербродом, сварганенным из чего-нибудь найденного в холодильнике, и в офис.

Под офис фирмы было выкуплено и отреставрировано одно старое здание в центре города. Однако мой личный офис по-прежнему находится в мастерской. Правда, кабинет, в котором устроен шкаф с потайным люком, был переоборудован в комнату отдыха, где я мог и заночевать при случае. Теперь к нему были дополнительно пристроены более просторный мой личный кабинет и основная приемная для посетителей. В приемной постоянно трудилась дизайнер, она же офис-менеджер, она же моя жена Светлана. Она, по сути, заведовала всеми делами и заказами, и я подумывал о том, чтобы как-то оформить ее статус официально, назначить ее в чин директора или заведующей. Последнюю неделю она старательно не обращает на меня внимания, а если и приходится обращаться по каким-либо производственным вопросам, то делает это сухим, официальным тоном. Ну да, как говорится, перемелется. Лишь бы не в труху… Так же в приемной находились столы мастеров, для работы с клиентами, чьи заказы они выполняли.