Евгения Мелемина - Полёт попугайчика

— У вас не было тренировки? — спросила Минди, быстро и незаметно сбросившая руку Макса со своего колена.

— Хогарт получил травму, — хмуро сказал Моран, — говорит, споткнулся на лестнице в подвале и на все четыре приземлился… хромает как старая табуретка.

Минди поставила стаканчик на ступеньку.

— Он не будет играть в эту субботу?

— Черт его знает. Он разбил колени… я бы на его месте на поле выходить не стал.

— То есть, он не будет играть? — повторила Минди.

Макс Айви бросил на нее быстрый взгляд и прикусил губу: он битый час сидел здесь, приклеенный к ней, будто комнатный песик, украл из дома фруктовую настойку, без которой миссис Айви не могла унять свою мигрень, но не добился ни проблеска интереса… А одно упоминание имени Хогарта зажгло огонек в голубых глазках снежной королевы школы «Норд-Вест». Да что за чертовщина…

— Моя мама дружит с миссис Хайтауэр… — начал он.

— Привет, Макс. — Кирк пожал Максу руку.

— Привет… так вот, моя мать дружит с миссис Хайтауэр…

— Айви, заткнись, — приказала Минди. — Дай нам обсудить субботнюю игру.

— Да, — кивнула Стефани, — мы же группа поддержки, мы должны все знать…

— Кит не говорил, его можно навещать?

— Миссис Хайтауэр! — почти прокричал Макс. — Сказала! Что Хогарт огреб от своего папаши за то, что… за то, что она видела Кита с Томми Митфордом. И они оба были голые. Ни в каком подвале он не падал, ясно?

Макс не собирался этого говорить. Все знали, что миссис Хайтауэр за всю жизнь не сказала ни одного слова правды. Кое-кто считал, что и сгинувшего на войне сына она тоже выдумала, хотя и видели на стенах ее комнатки выцветшие фото с улыбающимся молодым парнем в старомодной тенниске.

Сплетни миссис Хайтауэр — как биологически активные добавки к обеду. Ни черта в них нет, но все-таки чувствуешь себя лучше.

И все же, когда Макс услышал эту новость от матери, он только хмыкнул и подумал, что старушка Хайтауэр на склоне лет ударилась в неприличные фантазии, и пожалуй, скоро посетит местный интим-магазин, и выйдет оттуда, воровато озираясь и пряча покупку на дне сумки с апельсинами…

— Ты это серьезно? — недоверчиво спросил Моран, и Макс не смог удержаться от развенчивания школьной легенды под названием «Кит Хогарт».

— Конечно, — уверенно ответил он. — Я сам слышал.

Повисла странная, неловкая тишина. Словно на задворках почты вдруг распахнулась дверь в чужую спальню, и невольным зрителям нужно решить — продолжить ли наслаждаться пикантным зрелищем или захлопнуть дверь.

Стефани наклонилась и гладила кота, который усердно терся о ее лодыжку, перехваченную золотистым ремешком босоножки. Минди достала из сумочки зеркальце, но смотреться в него не спешила. Громила Моран нахмурился, и только Кирк Макгейл переводил взгляд желтоватых глаз с одного на другого, ожидая первых фраз, чтобы составить из них свое мнение.

Первым выступил Моран.

— Айви, твои шутки не пройдут даже в двухцентовый сборник анекдотов.

Макс взвился:

— Я? — спросил он, повышая голос. — При чем здесь я?

— Старуха мелет языком, — сердито перебил его Моран, — а Хогарт капитан нашей команды…

— Да, — подхватил Кирк, сообразив, куда ветер дует. — Он наш капитан.

— И лучший квотербек в этом городишке…

— Лучше него нет.

— Все, что говорят про него, относится и к нам.

— Ко всей команде, — заключил Кирк.

— Так что завались, Айви, иначе я сломаю тебе руку и скажу, что ты таким и уродился.

— А вы знаете… — начала было Стефани, но ее перебила Минди.

Нежным, очень нежным голоском, срывающимся в переливчатую трель, она остановила и Морана, который уже сжал кулаки, и Макса, нервно запрыгнувшего на ступеньку крылечка.

— Мальчики, — старательно пропела она, глядя в зеркальце. — Зачем вы спорите? Отдайте это дело мне. Я возьмусь за Кита, и если через неделю он не начнет ползать у меня в ногах и носить за мной сумочку, значит, Айви был прав, и ты, Берт, перед ним извинишься. А если прав Берт, то ты, Макс, наденешь юбочку и выступишь с нами в группе поддержки в первом же матче.

Макс дернул ворот футболки.

— Не нужно мне его извинений, — буркнул он. — Пятьдесят баксов, Моран.

— По рукам, — согласился Берт, и договор скрепили рукопожатием.

Разошлись молча, оставив пустую бутылку и смятый бумажный стаканчик. Минди и Стефани пошли вниз к администрации, и там Стефани чуть не вывихнула ногу, попав каблучком в решетку водостока.

Она стояла на одной ноге, раскачиваясь и дергая босоножку на ремешок, но та засела намертво и выглядела обреченной остаться в решетке навеки.