Алексей Вязовский - Вершина Красной Звезды

Вячеслав как-то мигом резко сбледнул с лица, видимо представил себе в красках катастрофу, которой удалось избежать благодаря нашей с Альдоной самоволке. Вот то-то же…!

Пока я в своем номере обрабатывал Снежной королеве ссадины и ушибы чудодейственной мазью, оставшейся еще с Токио, она мне успела кое-что рассказать.

— Не переживай, эти корейцы метили в меня, а не в тебя. Тот, которого ты в бассейн стащил потом бросил мне: «Ты хуже предателя — позоришь свою страну, кривляешься перед врагом за деньги, как шлюха! Предала все, чему тебя учили наши учителя!».

— Похоже, у этих чучхе настоящий мусор в голове! — я тихонько откашливаюсь, тру горло.

— Все они там отморозки идейные — Альдона тяжело вздыхает — Но отец с ними разберется, можешь даже не сомневаться.

Я только хмыкнул. Вот уж в чем я точно не сомневаюсь! Имант, мать его Янович, никого за дочь не пощадит. Если уж за Савой англичанам такая ответка прилетела, то Северной Корее теперь, наверное, к смене правящей династии пора готовиться. Надо быть полными кретинами, чтобы связываться с Веверсом при его нынешнем высоком положении. Хотя… подозрительна мне что-то такая активность корейцев.

— Любовь моя!

Альдона подозрительно на меня посмотрела.

— А может, это провокация Сеула? С них тоже станется. Поссорить СССР с КНДР — давняя мечта южан.

— Нет… — качает головой Альдона — я узнала того, кто тебя душил. Мы с ним вместе когда-то учились. Вот если только в Пхеньяне у них тоже борьба за власть началась, и кто-то ушлый решил Ким Ир Сена подставить? Такое вполне возможно. Но с этим теперь пусть отец разбирается…

И вот сегодня эта зараза Вячеслав мстительно помалкивает, ни слова от него не добьешься. Хотя я точно знаю — полицию ночью никто не вызывал, и утром в отеле все было тихо. Наши все до утра дрыхли, как сурки, устав и перенервничав на концерте, а хозяйка отеля, разбуженная непонятным шумом в парке, лишь немного поохала над неловкостью Альдоны и на том быстро успокоилась. Из чего я сделал важный вывод: зачистку корейцев наши парни во главе с Владимиром Петровичем провели тихо и грамотно — следов не оставили. Как именно? Нам с Алькой об этом не докладывали. Сказали: меньше знаете, крепче спите. Но я подозреваю, что корейцев вывезли с территории отеля в багажнике машины с дипномерами, никому ведь и в голову не придет ее останавливать. Наверное, допросили их где-нибудь с пристрастием, а потом или прикопали, или притопили.

Сам Владимир Петрович сегодня остался в Киото, видимо продолжает разруливать возникше проблемы, согласуя свои действия с Веверсом. Майкл тоже задержался — следит за отправкой концертной аппаратуры в США. Гор вообще вчера был очень подавленным, чувствовал свою вину за инцидент с микрофоном. А точнее с персоналом.

И у нашего народа настроение минорное, в разговоре парни то и дело возвращаются к вчерашней диверсии. Хорошо еще о ночном нападении никто ничего не знает, иначе бы вообще паника началась. И так Верина мама продолжает истерить — Клаймичу еле-еле удается ее успокаивать и отвлекать разговорами.

— …Ладно, мы хоть город немного посмотрели, в самом известном торговом районе побывали, — сочувствуют нам девчонки — А вы вообще ничего в Киото толком не увидели, кроме стадиона и отеля.

— Почему это?! — возражает Глеб — Мы в Киото самое главное увидели — гейш. И в чайном доме побывали!

— Гейши…! — фыркают девчонки — танцовщицы — подумаешь, куклы размалеванные!

Ага… сразу понятно, кто среди женской половины подрывную работу проводил — Альдона.

Светка всю дорогу не отходит от бледного Лехи, которому явно хреново, и совсем не до разговоров. Зато он был сразу прощен безо всяких подарков и покаяний.

— Вить прости, я снова подвел тебя — начинает он тихо нудеть, стоит мне подойти к ним.

— Лех, ты вообще-то жизнь мне вчера спас. И наши гастроли от провала тоже.

— Тогда может, я останусь с вами до вторника?

— Опасно, да и не стоит геройствовать. Все равно гастроли заканчились, а тебе сейчас нужен врач и больничный режим. Мы бы и сами улетели сегодня, но в Токио еще куча дел осталась.

…В отеле нас радостно встречают Хатико и Ичиро. Может, мне кажется, но щенок еще немножко подрос за эти дни. На мой вопрос: «Как он себя вел?» Ичиро смущенно отводит глаза и говорит, что прекрасно. Понятно. Значит, или хулиганил здесь или чего-нибудь испортил.

Вечером мне даже не разрешают проводить Леху в аэропорт — удалось лишь обнять Мамонта, лежащего на носилках, да пожелать ему хорошей дороги.