Алексей Вязовский - Вершина Красной Звезды

— Я поеду, Слав — принимаю решение и сразу примиряющее поднимаю руки, видя, как Вячеслав недовольно поджимает губы — Клянусь, мы только туда и обратно. Никаких экспромтов по дороге. С количеством охраны реши сам, я даже возражать не стану.

— Я с вами! — тут же примазывается к нам Вера — мне тоже нужно кое-что купить. Не в отеле же мне с Альдоной сидеть. А на запись я ехать не хочу, мне там делать нечего.

Это она дуется, что «Каникулы любви» Лада с Сашей петь будет, а не с ней. А чего беситься, если она даже по типажу совсем не подходит?

— Вер, с тебя за перегруз в аэропорту могут взять столько, что твои вещи золотыми получатся — предостерегаю я ее — сама потом будешь с таможней за свои шмотки сражаться.

— И буду!

— Снова Ладе половину подсунешь?! — ехидно фыркает Альдона. И тут же незаметно прикусывает губу, потому что любое ее резкое движение тут же отзывается болью.

— Не твое дело! — вспыхивает Вера — За собой лучше следи! Сама-то в Италию в кимоно поедешь или в спортивном костюме?

Вот же …поганка! Такая дерзкая и заносчивая стала в последнее время, даже не стесняется устраивать разборки за общим столом. Клаймич укоризненно качает головой в ответ на ее выходку. Я хмуро предупреждаю:

— Вера, еще одно слово, и я велю запереть тебя в номере до самого вылета.

— Да, ладно, Вить, чего ты ругаешься? — тут же меняет тактику Вера, ее тон становится заискивающим, до приторности сладким — Все же нормально, мы просто шутим.

Ладно. Оставим все разговоры до Москвы. Но Верка точно звезду словила — совсем уже берегов не видит. Не хочу в Японии ругаться, тем более при народе, но по возвращении в Москву она у меня чертей получит!

В Гинзе мы останавливаемся перед довольно скромным магазинчиком. Но на вывеске над входом я вижу логотип в виде размашистого автографа, который в 21 веке знаком любому моднику мира — Ёдзи Ямамото. Да, у меня и самого когда-то парочка его вещей была. Произношу это имя вслух, и как будто привет из прошлого.

— Так ты его знаешь? — удивляется Львова — Откуда?!

— Грейс Мирабелла про него рассказывала, очень хвалила. Говорит, гений.

Мрачноватые монохромные наряды Еджи хорошо ложатся сегодня на мое минорное настроение. Снова у меня тревога какая-то на душе. Может, из-за Лехи, может, из-за тоски по Мизуки, которую я никак не могу выбросить из головы. Одежда от Ямамото пока еще не стоит запредельно, но сам стиль уже хорошо узнаваем — он отличается ото всех современных течений моды. Модели его как правило закрытые, свободного покроя, зачастую в них есть и асимметрия, и многослойность. Ямамото легко соединяет японские и западные формы, хотя у японцев вообще очень специфическое представление о моде. Здесь много вещей в стиле унисекс — сразу не поймешь, женская это одежда или мужская. И да — она не для рядового покупателя, а сильно на любителя.

— Фигня какая-то! — возмущается Вера, недовольно перебирая вешалки.

— А чего тогда увязалась с нами? — грубо обрываю ее я.

— Думала, Львова что-то путное нашла, а в этом мрачном тряпье только на похороны ходить. Ладно, если что — я в соседнем магазине, там одежда гораздо наряднее.

На самом деле, Вера абсолютно не права, просто она, как сорока реагирует только на яркое и блестящее. А у Ёдзи уже есть и новомодные бананы, и удлиненные пиджаки свободного покроя, и стильные плащи длиной чуть ли не до щиколотки — то, что я давно хотел. Но вся одежда действительно, в основном монохромная — черная, серая, белая. И зачастую унисекс — хочешь на Альдону надевай, хочешь на меня. Хотя есть здесь и чисто женские комбинезоны и элегантные блузы с обманчивой простотой кроя и с широченной проймой рукавов. Уже вижу в этом мою Ледышку.

— Нет, Грейс права — восхищенно качает головой Львова, рассматривая очередной шедевр Ёдзи — этот японец однозначно гений! Вить, тебе помочь с выбором?

— Помогите — соглашаюсь я — и для Альдоны тоже берите, потом определимся.

Начинаю методично перебирать вешалки с вещами, многие из которых потом станут прославленной классикой. Львова внимательно следит за выбором, стараясь угадать мои предпочтения. А вскоре я замечаю, что за мной пристально наблюдает и невысокий японец лет сорока, с усами, испанской бородкой и длинными, слегка вьющимися волосами. Его свободная одежда явно тоже из этого бутика. Творческой такой наружности чел. Продавец что ли? Или баер…?

Отправляюсь в примерочную с целым ворохом вещей, Львова садится в кресло, приготовившись оценивать мой выбор. Японец не выдерживает и подходит к ней. Слышу, как он обращается ко Львовой на ломаном английском.