Леонид Зайцев - Вестник смерти

– Ну и? – спросил я Изабелл, когда всё было кончено. – Не слишком сильно пошатнулось твоё человеколюбие?

– Ты их спровоцировал, – герцогиня была мрачнее грозовой тучи.

– Вот как? – искренне удивился я. – То есть, решив оставить их в живых и спокойно удалиться, я вынудил их попытаться меня зарезать? И это притом, что они знали о существовании у меня, как минимум, одного помощника с арбалетом, который прячется в кустах?

Девушка автоматически дотронулась до того места у себя на груди, где пущенная одним из дезертиров стрела порвала ткань её великолепного костюма. Всё-таки до вестника ей было далеко. Разве не глупо оставаться на том же месте, которое оказалось рассекречено первым выстрелом?

– Может мы уже, наконец, развяжем Боба? – Видимо, решив сменить тему, раздражённо поинтересовалась Белла.

– Может, – произнёс я задумчиво, – его проще убить, чем каждый день спасать?

Глаза нашего слуги наполнились неподдельным ужасом. Шутка моя и вправду была злой. Но я действительно не понимал, как со своим фатальным невезением парень вообще смог дожить в этом безумном мире до совершеннолетия без моей помощи!

Одарив меня красноречивым взглядом, девушка сама подошла к связанному слуге и разрезала его путы. И, как вы думаете, что первым делом произнёс Боб, когда его рот освободился от кляпа?

– Лучше было развязать, – с сожалением произнёс он, рассматривая обрезки верёвки, – такое добро попусту сгубили!

Однако через секунду бедолага опомнился и принялся оправдываться:

– Боб не выдал хозяина, – подобострастно лепетал он, – Боб и задремал-то всего на минуту! А они налетели, связали, всё мясо съели! Хорошо ещё, что вина не осталось, а то бы и вино выпили!

Изабелл, едва сдерживая смех, отвернулась, чтобы парень не видел её улыбки. Уже заодно то, что он поднял ей настроение, я был благодарен этому увальню.

– Боб знал, что хозяин придёт за ним и спасёт! – продолжал тараторить бывший стражник. – Боб может пойти в замок и всё узнать!

Иногда слушать болтовню перепуганного слуги очень полезно. Парень натолкнул меня на мысль. Ведь Генри рано или поздно сам прибудет в замок Стивена, а пробраться внутрь гораздо проще и тише, если у тебя среди гарнизона есть свой человек.

– Отлично, Боб, – решил я, – ты пойдёшь в замок.

Как и следовало ожидать, получив задание, о котором сам же просил пару минут назад, Боб тут же лишился даже налёта смелости и всю дорогу до замка стонал, умоляя избавить его от опасного приключения. Он соглашался готовить, стирать исподнее, вычёрпывать выгребные ямы, лишь бы только не идти, по его словам, на верную смерть.

Честно говоря, мне был хорошо известен источник его трусости, но в пределах досягаемости невозможно было раздобыть и капли столь необходимого парню лекарства. Я спросил Изабелл, но и в её фляге оказалась лишь простая вода.

Когда мы на закате приблизились к стене замка, мне пришлось даже парой пинков прервать нытьё Боба, дабы раньше времени не перепугать охрану его завываниями. Парень ойкнул ровно по количеству тумаков и затих.

– Пойдём на постоялый двор? – сугубо деловым тоном поинтересовалась Изабелл.

– Нет, – поразмыслив, ответил я, – там нас наверняка ждут. И по дороге до замка взять его не получится. А вот в самом замке… Там он меньше всего станет меня ожидать.

Где-то рядом едва слышно скулил Боб. Необходимо было срочно изобрести для него мотивацию, и идея пришла ко мне сама собой!

– В округе, в пределах твоего желания, – объявил я Бобу, – есть только два места, где можно насытиться вином. Это постоялый двор, в котором ты можешь встретиться с солдатами Генри, и я уже не смогу тебя спасти. И замок, до которого гораздо ближе идти. Там ты сможешь утолить свою жажду, а следующей ночью поможешь мне войти.

Боб одновременно икнул и кивнул.

– И заодно помойся, – фыркнула герцогиня.

А пока мы расположились на короткий отдых, я продолжал обдумывать свой план, чему очень сильно мешало некое предчувствие опасности, суть которой мне ещё не была ясна. Я ясно понимал лишь, что дело не в обычном ощущении опасности, которое сопровождает меня в любом рискованном деле и только помогает сконцентрироваться, а в ощущении приближения большой беды. Интуиция и предчувствие играли в моей профессии слишком значительную роль и никогда меня не подводили, чтобы я мог позволить себе их игнорировать. И поэтому, лёжа на траве с закрытыми глазами, я снова и снова проходил по всей цепочке своих логических построений, выискивая слабое звено, в котором таилась угроза всему делу. И, в конце концов, я, как мне показалось, его отыскал. Черт возьми, если я пришёл к правильному заключению, то мой план подлежит не просто небольшой корректировке. Мне придётся переложить ответственность за часть его выполнения на плечи другого человека, что, в свою очередь, становилось слабым звеном.