Андрей Смирнов - Бог Непокорных

— Как и ты. — Не стал отрицать Маэнгель.

— Возможно… — Тиэнна улыбнулась и подошла к книжному шкафу, располагавшемуся справа от стола. Легонько провела пальцем по корешкам книг. Механика и магия, оптика и астрология… Полторы полки занимали тома, посвященные различным видам дежьёна: как правильно строить здания и города; какие дыхательные и гимнастические упражнения делать для гармоничного развития Тэннака, Холока и Шэ; в какое время зачинать детей и как заниматься любовью… Ее палец на миг задержался на книге Нэйлы эс-Фанир, посвященной правилам дрессировки животных — к этой книге существовало приложение, приписываемое Нэйле, но на деле явно написанное кем-то другим: приложение повествовало о сексуальной практике с животными с целью зачатия чудовищ, которые бы совмещали в себе черты человека и зверя.

Приложение — не говоря уже об описанной в нем практике — было строго запрещено даже в Ильсильваре, но запретный плод сладок: Тиэнна читала его, когда обучалась в Университете.

Практическая часть ее не заинтересовала, зато теория показалась любопытной. Тиэнна провела пальцем по корешкам еще пары книг и вытащила третью, название которой показалось ей странным.

— Варейд эс-Хабан, — прочла она имя автора. — «Дежьён Двойного Начала»… Что это?

— Открой и сама поймешь.

Тиэнна так и сделала. Первые же рисунки отвечали на вопрос об особенностях этого дежьёна более чем красноречиво, но Тиэнна перелистнула пару десятков страниц для того, чтобы быть уверенной, что не ошиблась.

— О! — Сказала она, разглядывая картинку, на которой двое мужчин ласкали друг друга; на схеме по соседству было показано, что происходит при этом с их Шэ и Тэннаком. — Теперь вспомнила: я слышала об этом дежьёне пару лет назад, но без подробностей. Я могу взять ее на время?

Маэнгель на секунду задумался, затем кинул.

— Хорошо. Но, пожалуйста… будь аккуратна. В Эйнаваре за нее сжигают, а у нас могут посадить в тюрьму или крупно оштрафовать. Слугам запрещено прикасаться к моему столу и книжному шкафу, но если кто-то увидит ее у тебя, могут доложить отцу… Я не хочу проблем.

— Понимаю. — Тиэнна кивнула. — Не беспокойся. Ты сам практиковал это?

Маэнгель миг помедлил, а затем скривил губы и быстро кивнул.

— И как впечатления?

— Дежьён сыроват. — Подумав, ответил молодой граф. — Много… сомнительных моментов. В теории все выглядит хорошо, но на деле… — Он покачал головой, думая, какое слово подобрать. — Он либо не доработан, либо я так и не понял, как правильно его практиковать. В любом случае, это не мое.

— Вот как? — Тиэнна посмотрела на любовника с иронией. — А что с теорией?

— Общая идея в том, что всякое явление или сила, достигая некоего критического состояния, обнаруживает в себе свойства, противоположные изначальным. Предельно яркий и сильный свет слепит и погружает во тьму, сильный холод обжигает, а предельно мужское или предельно женское обнаруживает в себе качества противоположного пола.

— Любопытно. Я прочту и обсудим.

— Конечно.

Маэнгель вновь улыбнулся и легко пожал ей руку на прощанье; Тиэнна устало улыбнулась в ответ и ушла. Была уже середина ночи и даже возбужденное любопытство не могло отогнать желание поскорее очутиться в кровати: долгий и извилистый путь от Браша до Гафета слишком ее измотал.

В Сеигбалаокхе, четвертом круге Преисподней, в мире, называемом Ракош, в землях клана Хангеренеф, в неурочное время были открыты двери храма Лкаэдис, Паучьей Королевы.

Облаченные в черную сталь демонические стражи, в обликах которых причудливо соединялись черты пауков и людей, склонились перед герцогом Нихантией, правившим землями клана более четырех тысяч лет. Нихантия протянул руку к вратам и разомкнул запирающее их заклятье; затем он прошел внутрь.

Огромная статуя Королевы нависала над алтарем. Изгибаясь полукругом, на расстоянии десяти шагов от алтаря был расположен первый ряд столов и скамей; за ним следовали второй, третий и четвертый. В храме было темно, тихо и пустынно, пахло остатками благовоний, которыми пользовались во время последнего ритуала, страхом и мертвечиной. Нихантия прошел по центральному проходу; миновав столы с гниющими остатками последней трапезы, он опустился на скамью в первом ряду. Ему нужно было собраться с мыслями, прежде чем обратиться к богине с молитвой.

Как и стражи, охранявшие храм, Нихантия принадлежал к демоническому народу талхетов, и хотя за прошедшие века количество обликов, которые стали доступны лидеру Хангеренефов, перевалило за сотню, его основной облик остался прежним: высокая фигура с двумя парами рук; из тела на уровне нижних ребер вырастает третья пара конечностей — два гибких когтя длиной около метра; четвертая пара конечностей — сильные и быстрые ноги, почти неотличимые от человеческих, если не считать нижней их части: вместо пятипалой ступни там расположен плоский отросток, заканчивающийся когтем. На обеих парах рук так же имеются когти — недлинные и скошенные к низу на нижней паре, длинные и острые — на верхней.