Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

своей мести, то кто пойдет дальше? Гномы Кровольда? - упомянув владыку гномов седой

старик вдруг переключился на него. - А если этот бесноватый гном решит, что ему

достанется слишком мало и повернет железную стену на Шамор? Ты думал, кто тогда

встанет на пути фаланги гоплитов?

Последнее стало словно ушатом холодной воды, внезапно вылитой на разгоряченного.

- … Он не посмеет, - глухо и с едва проскальзывающими нотками неуверенности

проговорил первый. - Кровольд алчен и жесток, но далеко не дурак... Подожди..., -

коренастый мужчина вдруг застыл, проглатывая часть фразы. - У нас же есть этот

паршивый пес...

Услышав этот Фален отчетливо вздрогнул, что не осталось незамеченным.

- Ха-ха, слышишь..., - источающая зловонный запах фигура снова нависла над

пленником. - Эти проклятые черные наконечники для стрел делает Кровольд? Отвечай? -

старик, Верховный судья Шамора, кади Рейби, тоже оказался рядом, с жадностью

всматриваясь в лицо Фалена. - Это дело рук гномов?

В эти мгновения ольстерца скрутил очередной приступ резкой боли, которая стальными

тисками стиснула ему грудь и начала неумолимо разрывать его внутренности. Тело его

напряглось словно тугая пружина, сведенные судорогой мышцы стали напоминать камень.

- А-а-а-а-а-а, - Фален издал еле слышимый стон, едва не срываясь на сильный вопль. -

А-а-а-а-а!

- Говори, собака! - коренастый, командующий Атакующей ордой, продолжал терзать

пленника. - Коротышки делают наконечники? - он схватил стонущего от боли и начал с

слой трясти его. - Говори!

Фалена трясло как осиновый лист на ветру, из стороны в сторону. От боли он почти

ничего не соображал. Что ему говорили, что спрашивали — все это было где-то там, на

границе его сознания.

- Наконечники..., - шептал пленник, реагируя на знакомые слова. - Черные... сталь..., - он и

не думал кого-то обманывать, он просто бредил. - Владыка Ко... делает... Много... Очень

много... Заключили договор..., - это был поток сознания из уст теряющего сознания

человека. - Кузни заработали... Есть договор... Владыка... Хр-хр-хрр...

Вдруг захрипевший мужчина, из горла которого пошли ошметки почти черной кровь, замолчал и упал на кошму. Терзавшая Фалина болезнь вступила в свою окончательную

фазу...

- Ты слышал? Слышал? - в шатре же раздался напряженный шепот, от которого леденело

в жилах. - Владыка Кровольд заключил договор за нашей спиной и начал поставлять

наконечники из гномьего железа, - оба шаморца напряженно буравили друг друга глазами. -

Ублюдок... ждет, что мы обескровим друг друга...

В этот же момент только двумя — тремя лигами севернее ольстерцы на воротах

радостными криками приветствовали катившиеся по тракту необычные высокие фургоны.

Предупрежденные об ожидаемом караване они сразу же начали оттаскивать в сторону

несколько высоких сколоченных из бревен рогаток, преграждающих путь в лагерь.

Один из воротной стражи тут же понесся в сторону возвышавшегося королевского шатра, а трое остальных с нескрываемым любопытством глазели на странные повозки. Мягко

раскачивающиеся из стороны в сторону дома на огромных (в рост человека) металлических

колесах выглядели совершенно непохожими на то, что они видели до сих пор...

- ...к такому подступиться даже боязно..., - бормотал первый стражник, не отрывая глаза

от блестевших при свете сторожевых костров длинных узких клинков, шипами торчавших

на бортах повозок. - Одно слово зверь...

- … это же какая махина-то, - одновременно с первым шептал второй. - Десятка три

воинов влезет внутря...

- … подгорный народ с нами..., - улыбался третий.

- … это же топоры, - удивился первый стражник, разглядев выжженный топор на дереве

повозки. - А еще в прошлом годы слышал, что их совсем не осталось...

Фургоны тем временем медленно катились вглубь лагеря, прямо за указывавшим дорогу

ольстерцом.

- Смотри, как зыркает! - второй стражник кивнул на катившийся мимо них последний

фургон, на месте возницы которого сидел что-то внимательно рассматривавший гном. - Как

коршун...

А вот Тимуру, как раз и бывшему тем самым гномом, до них не было совсем никакого

дела! Его обуревали совершенно другие мысли, далекие и от этих трех стражей с

открытыми от удивления ртами, и от большого раскинувшегося на несколько лиг

королевского лагеря, и от усталости... «А если король все же урод? - парень продолжал

«ломать голову» над тем, что же ему делать дальше. - Ну, больной на голову урод... Мало ли