Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

мужичонка, кутавшийся в потрепанную шубу, явно с чужого плеча. - Вона как пасть

сводит, - он жалобно раскрыл рот, показывая как ему худо. - А?!

Греющиеся у костра и корчившиеся в шалашах оборванцы были одной из банд, которых в

связи с надвигавшейся на эти земли войной во множестве здесь развелось. Тут были и

нищие из соседнего города, и обобранные до последней нитки своими же хозяевами

крестьяне, и несколько стражников местного барона, и даже самый настоящий аристократ.

Последний и был в этой шайке заводилой, а также владельцем единственного меча —

широкого полуторника и черного жеребца с точеными ногами.

- Сдохнем ведь здесь от голода, - все ни как не унимался мужичок, продолжая гнусавить и

в тоже время жадно посматривать на стоявшего у дерева коня. - А в нем вона сколько мяса...

А мы никто не жрамши сколько ден-то...

Тот же, кому и был адресован этот жалобный то ли плачь то ли стон, лежал спиной к

дереву на толстой медвежьей шкуре и в ус не дул. Его совсем не трогали эти призывные

мольбы и напрасные кривлянья быдла, с которым его временно свел случай. В этот самый

момент виконт Жюль, один из младших сыновей чрезвычайно плодовитого барона

Типрского, обдумывал свой дальнейший путь. Однако, жизнь, сделав очередной поворот, внесла свои коррективы в его судьбе...

Неожиданно откуда с верху на их головы посыпался куски подмороженной земли и сразу

же раздался свистящий шепот.

- Едут, едут! - возглас буквально взорвал их замерзающее царство. - Тама! Цельный

караван! Кажись возом пять видел!

Вскочивший с места виконт быстро понесся к своему коню, по пути дав сильно пнув

какого-то замешкавшегося бродягу.

- Берите свои дубины и ждите их у поворота! Дорога сворачивает там к реке. Около

валунов спрячьтесь, - с коня раздавал он указания, переминавшимся от нетерпения

разбойникам. - Сейчас уже почти стемнело, никого не должны заметить... Я с хвоста

зайду..., - он с сомнением разглядывал толпившихся возле коня горе-воителей, сжимавших

в руках узловатые дубины, отломанные куски кос с деревянными ручками и даже

заостренные колья. - Все ясно? - самый мелкий и как оказалось, самый сообразительный тут

же быстро закивал головой, а вслед за ним подключились и остальные. - Хм... А... Черт с

вами! - махнул он рукой. - Валите на место!

Овраг, в котором они отсиживались последнюю неделю, был удобным местом, где они

отсиживались после мелких грабежей проезжавших путников. Примерно через пол лики он

выходил аккурат к торговой дороге, чем обычно и пользовался виконт, нападая на своих

жертв с тыла.

- И кого же нам послали Боги? - негромко бормотал Жюль, стоя за несколькими толстыми

стволами деревьев и пытаясь хоть что-то разглядеть в надвигающейся темноте. -

Проклятье, темно! - одной рукой он крепко держал поводья, а второй осторожно гладил

коня, успокаивая его. - Стой, стой... Это я не тебе... А, вот они!

Из темноты, словно из серо-черной пелены, показалась лошадиная упряжка, которая

довольно бодро тянула здоровенную повозку. Жюлю, на землях отца чего только не

повидавшего, она здорово напомнила гномьи передвижные дома поистине исполинского

размера.

- Еще одна... Третья, - вслед за первой показалась вторая повозка, которую уже тянула

квадрига из невысоких мохнатых лошадок, а за ней и третья. - …

Правда, приглядевшись (прятался буквально в пяти — шести шагах от дороги), он с

трудом, но разглядел в надвигающейся темноте некоторые отличия. Повозки все же

оказались не такими огромными. Примерно, с всадника ростом, как он прикинул. Но

главное, на что он обратил внимание (это сразу же бросалось в глаза), обтянутые тканью

фургоны, такие тяжелые и массивные на вид, двигались удивительно изящно и мягко.

«Чертовщина какая-то..., - бурчал он, успокаивая коня. - Словно плывет». В тиши зимней

ночи не было слышно ни адского скрипа тяжело груженых телег, ни притирающего

скрежета деревянных колес и осей.

- Призраки, мать их, - бурчал он себе под нос. – Настоящие призраки, - мимо него проехал

уже шестой высокий плавно качающийся фургон. – Словно мертвецы там одни…, - силуэт

шестого и последнего фургона медленно растворялся в темноте, когда вздрогнувший

аристократ, наконец-то, взял в себя в руки и начал выводить скакуна на дорогу. – Какие к

Благим призраки… мертвецы, - подбадривал он сам себя, вскакивая в седло. – Это всего

лишь жирный купчик, решивший что он самый хитрый и умный… Думает, дорога ночью