Владислав Савин - Война или мир

Я тогда спросила, но тогда выходит, храмы и их служители вовсе не нужны? Однако же никто не помышляет об отмене Партии, заменяя ее общей сознательностью? На что мой муж ответил, что Партия имеет цель здесь, на земле, и ведет к ней народ — для которого члены Партии по идее, это как в армии офицеры и сержанты для рядовых. Ну а кто видел Программу и Устав от господа бога — написанные им самим, а не попами? Библия на эту роль не подходит, так как в ней не прописана ни конечная цель, ни средства ее достижения, если говорить о жизни земной. Что до рая — то никто пока оттуда не возвратился, чтоб рассказать, существует ли он вообще? Может быть, смысл жизни каждого человека, общества, Партии, народа — в том, чтобы что-то оставить после себя здесь, на земле — тем, кто придет после? А пока этот час не настал — наслаждаться радостями земными, нам доступными.

Мадонна, разве я грешница? Когда мой рыцарь, мой муж лишь дотрагивается до меня, я думаю только об одном. Но разве не сказал господь, плодитесь и размножайтесь — и покажите мне его слова, где осуждалось бы удовольствие при этом, я ведь не скукоженая викторианская леди? Так же, что неугодного Господу в том, что еще давным-давно я мечтала когда-нибудь выглядеть, как самая нарядная римская дама? А теперь оказалось, что эта мое желание оказалось «в теме», как выразился Пономаренко, начальник над моим мужем и мной — весьма важным в задуманном русскими коммунистами плане построить подобие царства божия на земле!

Да, я смотрела фильмы из будущего. Меня удивило, что женщины там не хотят быть красивыми и нарядными, а ходят в однообразной одежде, похожей на мужскую. Мне объяснили, что причина в развитии цивилизации, сама жизнь стала ускоренной и напряженной — и женщины стали думать о карьере и успехе, а для того им уже не нужно привлекать мужское внимание своей внешностью. Что это неизбежный продукт развития общества и технического прогресса. Но я прочла книги об «этногенезе» Льва Гумилева — да, теперь я знаю, отчего Анна приняла такое участие в судьбе этого пока безвестного ученого, едва не арестованного за «нелояльность к власти». И меня насторожило — что явления, описанные им как характерные для последнего этапа, гниения, «обскурации», видны в реальности двадцать первого века. Пресловутая «толерантность», то есть терпимость к самым гнусным порокам — наряду с запретом «не смей быть лучше нас». Вплоть до того, что героям тамошних войн не рекомендуют появляться на улице в мундире и с наградами, чтобы не вызывать обиду у тех, кто ничего не совершил. А применительно к одежде, раз уж я о ней веду разговор — намеренное занижение идеалов. Там даже манекенщицы должны быть не с наилучшей фигурой, а «как все». А некоторые «модные» вещи не могут быть объяснены ни удобством, ни красотой, а исключительно намерением «опустить планку», как например штаны с приспущенной талией — для тех у кого ноги не «от ушей», так вместо того, чтобы скрыть этот дефект фигуры, напротив, намеренно его подчеркнуть, «а вот мы такие». Или, вот ужас, намеренно рваные штаны, что это, как не пренебрежение к обществу? Убеждена, что многие там в будущем носят «унисекс» (как это назвал мой муж) лишь потому, что боятся выделиться из толпы!

Когда я сказала о том Пономаренко (это было еще весной, полгода назад), он спросил, не встречала ли я подобного отношения здесь? Конечно встречала — помню эту дуру Брекс из Киева — но гораздо чаще отношение к нашему Дому Итальянской Моды было благожелательным, в том числе и со стороны властей.

— Еще бы не быть, коль сам товарищ Сталин одобрил, и это всем известно — сказал Пономаренко — но вопрос на понимание: чем ваши модные дела важны для конкретно нашей Конторы? Подсказка: какие тенденции в будущем обществе ты заметила еще?

Там нет семей. Мне вот резало глаз в их фильмах, «мой бывший», «моя бывшая», и сына, или дочь оставить им на выходные. А я вот не могу себя представить, если бы мне пришлось бегать на два дома, к матери и отцу! Даже при том, что моя мама умерла, когда мне было пятнадцать. Знаю, что во Франции, после прошлой Великой Войны, попытались растить и воспитывать детей в приюте, как в инкубаторе, с младенческого возраста и без родителей вообще. И была высочайшая смертность — а те, кто выживали, в подавляющем большинстве были или злыми зверьками, или тупой скотиной. О да, могу признать, что прежние большие семьи, где под одной крышей жило три, а то и четыре поколения, причем все беспрекословно подчинялись патриарху рода — уходили в прошлое, исчезали уже в наших городах. Но вот «ячейка общества», как называет это мой муж, двое родителей и дети — это абсолютная необходимость! Не ради обеспечения в старости, как это было в патриархальной семье, «больше детей-работников, это замена пенсии» (снова, слова моего мужа), но ради нормального воспитания детей!