Евгений Михайлов: Несломленный. Сборник прозы и стихов

Ананию только и оставалось, что грустно кивать в ответ. А в другой раз у него сорвался выгодный подряд из-за того, что не пожелал лебезить перед одной влиятельной дамой. На раут не поехал. Сказал, как отрезал: — Руку могу целовать только родной матери. Узнав об этом, мстительная дама соответственно подготовила своего супруга, и подряд уплыл к другому.

Оккультизмом Ананий Иванович не занимался, гадалок избегал. Но настал такой такой день, когда он получил весьма странное предсказание. Идя по базару, он был привлечён многоголосым шумом и подойдя ближе, увидел цыганёнка, укравшего крендель с лотка. Торговка была настроена решительно. Цыганёнку грозила расправа. Ананий Иванович пожалел беспризорника, помня о своём трудном детстве. Поэтому он рассчитался с лоточницей и попросил отпустить цыганёнка. У базарных ворот к нему подошла цыганка и рассыпалась в благодарностях за спасение сироты.

— Чем же тебя отблагодарить добрый человек? — сказала она. — Давай я тебе погадаю. Но внимательно посмотрев на Анания, цыганка вдруг нахмурилась: — Нет! Не буду я тебе гадать, но одно запомни — в сорок лет ждёт тебя беда большая, именно в этом городе. Надо бы тебе уехать отсюда подальше, может быть всё и обойдётся.

Такое предсказание встревожит кого угодно. Ананий старался внушить себе, что цыганам верить нельзя, но неприятный осадок от этой встречи всё же остался. Тем временем у него появился враг. Если у человека нет врагов, то пусть он не обольщается, так будет не всегда.

Осень, как известно, на мельницах — горячая пора. С раннего утра здесь толпятся земледельцы, желающие смолоть зерно. В этот день в Шелковниково один подвыпивший мужичонка, нарушив установленный порядок, полез на мельницу без очереди. Его телега сцепилась оглоблями с другой, блокировав движение. Лошади хрипели и кусали друг друга. Озлобленная мужичья брань стояла над площадью.

Ананий, на правах хозяина, вместе с мельничными грузчиками быстро навёл порядок: выпрягли лошадёнку, повозку оттащили в сторону. Но мужик не унимался, Он схватил Анания за грудки и что-то орал, яростно брызгая слюной. Комаренко брезгливо оттолкнул бузотёра, да так, что тот плюхнулся прямо в лужу. Весь в грязи, под смех окружающих, он ещё долго грозил вслед уходившему Ананию: — Ну, погоди хохлацкая морда! Ты меня ещё попомнишь! И ведь действительно их следующая встреча привела к трагедии.

Одно время Ананий Иванович увлекался охотой. У него было прекрасное ружьё фирмы «ЗАУЭР». Была и собака, хорошо обученный сеттер. Возвращаясь как-то поздно вечером с поля, провалился наш охотник в какое-то древнее захоронение. Выбраться сам не смог. Кричал, стрелял, да кто же ночью-то услышит. Собака убежала куда-то. Так и просидел в яме до утра.

Как рассвело, глаза на лоб полезли — из ниши в боковой стене вывалился скелет и, усмехаясь, смотрел на человека пустыми глазницами. Ощущение не из приятных. Но теперь крики и выстрелы были услышаны.

Вскоре подъехал конный пастух и помог выбраться. Оказывается, собака ночью вернулась домой и перепуганная Варенька упросила сельского старосту Степана Маркеловича начать поиски. С рассветом и вышли.

Охоту наш герой с той поры забросил. Хуже всего было то, что стал он после этого покашливать, прихварывать. К ужасу Вареньки тест на туберкулёз оказался положительным. Всё это происходило в 1910 году.

На семейном совете было решено ехать в Санкт-Петербург. Здесь в глуши надеяться на квалифицированную медицинскую помощь не приходилось. Оставив дочку на попечении Варенькиной сестры Анны, чета Комаренко двинулась в далёкий путь.

Столичные медики диагноз подтвердили, но посоветовали лечиться дома, так как сырой петербургский климат в этом случае был явно противопоказан, а Италия — слишком далеко и дорого.

Перед отъездом Ананий пошёл прогуляться по городу, а Варенька осталась в гостинице, ей что-то нездоровилось.

Дальнейшее разумному объяснению не поддаётся. В Петропавловском соборе Ананий осматривал гробницы русских царей. И вот стоя над гробницей Александра Первого, подумал: — Такое величие и такая странная смерть. Неожиданно он услышал совершенно явственно голос: — А тебе будет ещё хуже. Тебя в землю зароют живым. Ананий, вздрогнув, огляделся по сторонам. Вокруг никого не было.