Юлия Гордон-Off - Два письма

— К-хх-м…

— Товарищ…?

— Мичман…

— Товарищ мичман! Краснофлотец Луговых, прибыла к вам, для доставки к новому месту службы! Хотела бы узнать, где могу разместиться. Документы предъявлю по первому требованию, только у вас сейчас руки очень грязные…

— И куда вас доставить? Товарищ… Краснофлотец…!

— Мне сказали, что на Ханко, в распоряжение штаба береговой базы.

— Ну, тогда всё верно. Как ремонт закончим, так и выйдем… А разместиться… У нас, пассажирских кают нет, пока в кают компанию пройдём, а там как командир решит. Давай за мной… Под ноги только смотри!

Он занырнул в какой-то люк на носу, за которым узкая крутая лестница уходила в темноту или это только со света так показалось. На ощупь, спиной вперёд, нащупывая ногой каждую следующую ступеньку, я спустилась вниз. Здесь хоть и не ярко, но горела лампочка в сетчатой защите… Краем своего музыкального слуха слышала шепотки оказавшихся здесь матросов "Как баба, задом вперёд по трапу…", "Дура! Ей так на роду написано! Не скакать же ей в юбке, как тебе — вахлаку…"

Степаныч стоявший впереди повёл головой и крикнул:

— Касимыч! Ты, где? Снулая ты какракатица!

— Степаныч! Ну, чего ты опять кричишь? Где я ещё могу быть? А вы чего тута регочете! Караси мокроухие! А, ну, марш отседова!..

— Степаныч! А чего это кок на старших по званию голос повышает, при посторонних тем более? — Обратился к мичману лопоухий рыженький моряк.

— А ещё и добавлю! Правильно он сказал! Караси вислохвостые! Нактоузную катушку каждому в полуклюз и в три лиселя завернуть, да с вымбовкой в самый степс до шпангоута под рундуком! С таких осьминогов даже камбала под сланями со смеху подохнет! Почему я ещё вас здесь вижу?! Стеньги вы без такелажа! А, ну, все, по заведованиям растворились! Перед тем, как командира будить сам по постам пройду и не дай вам племянник русалочьей матери, если непорядок найду! Брысь! Сказал! Кефали бестолковые! — Степаныч разразился громоподобной тирадой, к концу которой кроме меня рядом остался только помянутый Касимыч. Если от этого рёва где-то неподалёку спал командир, то просто не мог не проснуться, а мичман похоже тихо изъясняться с подчинёнными не умеет.

— Степаныч! А с меня чего хотел?

— Да, вот пассажир… пассажирка у нас, обиходь уж, не посрами наш славный экипаж…

— Всё в лучшем виде сделаем! А ты девичка садись, нет в ногах правды. — Он так смешно через звук "И" говорил слово "девичка", что я едва поняла о чём он говорит. — Кушать хочешь?

— Я бы поела. Товарищ мичман! А мы когда поплывём?

— Товарищ краснофлотец! Запомните! Корабли не плавают! Корабли ХОДЯТ! А мы отойдём, как ремонт закончим и… Как командир решит, в общем… Прикидываю, что часа через три… — Тем временем вернулся кок уже в когда-то белой куртке и поставил передо мной на стол кружку и миску, в которой на паре широко нарезанных кусков чёрного хлеба лежало по кусочку масла и пара кусков колотого сахара сбоку.

— Извините! Но от обеда только командиру порцию оставили, я, думаю, что её можно пополам поделить, командир не рассердится, но советую вам только червячка заморить и желудок не набивать, а то укачает и с полным животом хуже будет. Вы ведь опыта на таких кораблях в море не имеете?

— Не имею… И не надо ничего делить! Спасибо! Касимович.

— Вот сразу видно, городскую культурную девичку! А, Степаныч?

— Ты мне зубы не забалтывай! У самого то на камбузе всё в порядке?!

— Продукты получили, угля загруз почти полный, два пробитых бидона с водой поменяли, только заводские один сильно мятый подсунули, но мы посмотрели, вроде не течёт. Ужин будет вовремя, а уж завтрак, придётся сухим пайком давать, если всю ночь идти будем, только чай смогу вскипятить по полбака за раз…

— Ладно! Касимыч! Не сердись, это я так! Устал просто.

— Так тоже сядь, чаю попей, с гостем поговори, уважение покажи…

— Вот умеете вы на востоке правильные слова находить… — Я только после этого заметила, в чертах Касимыча общее с лицом дядьки Ахмета. — Наливай, да покрепче! Ещё неизвестно, когда поспать удастся…

Степаныч обтёр руки тряпкой, положил на лавку помятую фуражку и принялся изучать мои документы. Удовлетворённый, после просто неспешно пил со мной похожий на дёготь чай из парящей кружки, а я уплетала божественно вкусный ржаной хлеб. Хоть не наелась, но решила прислушаться к совету бывалого человека, ведь то, что не укачало по пути в Кронштадт, ещё ни о чём не говорит, вон двоих еле вывели из катера, а с полным желудком кажется, правда укачивает сильнее. Бабушка даже говорила как-то, что сразу после обеда на телеге никуда ездить не нужно, а то желудок растрясёт.