Виталий Каплан - И силуэт совиный

Но когда я остался в камере один – стало не до иронии. Мысли мои, отдохнувшие за время отключки, с удвоенной силой вгрызлись в мозг. Что случилось? Получается, в доме «любящей однополой семьи» была засада? Вспыхнувшие прожектора, хлынувшие чёрными тенями спецназовцы… А Дима? С ним-то что? «Переделка под игольчатый парализатор», сказал он. Ага, с грохотом выстрела, вспышкой пламени, нехилой отдачей. Врал, выходит, подпольщик Дима. Или не подпольщик. Или не Дима…

Следующая мысль была куда хуже. Если он дал мне настоящий пистолет, боевое оружие, и я пальнул в того, сунувшегося в гараж… Что с ним? Силуэт вроде исчез. Но мало ли отчего мог исчезнуть? А если я убил? И какая разница, что не знал, не хотел? Мёртвому от этого не легче. «Равно как и его доверенным лицам», всплыла казённая формулировка. Значит, я – убийца? Я, который доселе никого, кроме комаров, не лишавший жизни? И как теперь? Замаливать грех? Придётся, конечно, только вот никакими молитвами убитого не вернёшь к жизни. А у него, наверное, мама есть. Или жена. Или ребёнок. И много ли им проку с моего покаяния? Что я реально могу для них сделать? Квартиру продать и деньги на счёт перечислить?

Какая чушь! Квартира, деньги… Не будет никакой квартиры, я же арестован, я в тюрьме. На меня ж наручники надевали, вот, следы до сих пор на запястьях. Меня ж судить будут, и запросто пожизненное влепят. С моим-то куцым социальным индексом ни на что другое рассчитывать нельзя. Даже если и не убил… всё равно стрелял, и на пистолете мои отпечатки пальцев. Всё равно покушение на убийство.

А что же будет с Леной? В лучшем случае она целый день просидит на вокзале в Ярославле, где её никто не встретит. А если встретят? Кто? Если увезут? То есть уже увезли. Куда?

А Кирюшка? Теперь уж точно у него не будет нас с Леной. А что будет? Об этом и думать не хотелось, но мозги рисовали картинки одна другой гаже.

А Дед? Увидимся ли мы когда-нибудь? Утром он сказал, что увидимся… но ведь и на Деда бывает проруха. Как я надеялся на Валеру с Димой! Уверился уже, что действует дедова молитва, что вот они – неожиданно возникшие обстоятельства. А всё оказалось обманкой. «Зачем ладонь с повинной ты на сердце кладёшь?». Дальше там как? «Чего не потеряешь, того, брат, не найдёшь». Но то, что потерял я, найти уже нельзя. Прин-ци-пи-ально.

Я пробовал молиться, но совершенно без толку. Даже «Отче наш» не удавалось прочитать от и до – вклинивались скользкие, змееподобные мысли, и чем дальше, тем больше крепло сознание: Его тут нет. В храме – да, на иконе – да, у Деда в Дроновке – несомненно, в квартире нашей – ну, отчасти. А тут, возле унитаза, под негромко стрекочущем светом с потолка… И значит, никто мне не поможет. Сам, идиот, вырыл себе яму. Сам повёлся на сладкие речи отца Алексия.

И вот это было особенно тоскливо. Значит, и батюшка тоже? Тоже с ними ? Или его использовали втёмную? А ведь я этого никогда, наверное, не узнаю. А значит, останется подлый червячок, будет время от времени пробуждаться от спячки и грызть мою и без того изгрызенную душу.

Когда-то я читал старые, прошлого века стихи… не помню уже автора. «Я душу иногда изображаю // старинным замком с башнями и рвом». Если так, то моя душа сейчас – старинный замок после бомбардировки чем-нибудь современным – вакуумными фугасами, например.

– Ну что, Саша? – вырвал меня из задумчивости Лукич. – Говорить-то можете?

– Могу, – глухо ответил я, уставясь в пол. Ничего там, внизу, не было интересного. Тёмно-зелёный ламинат. Сколько таких полов я положил с тех пор, как пошёл на стройку… – Только сперва скажите, где моя жена, Лена? И сын…

– Да не дёргайся, с Леной всё в порядке, отдыхает в нашей, так сказать, служебной гостинице. Про сына чуть позже поговорим. А пока, для начала, посмотри. Вон сюда, – указал он пальцем.

Участок стены, до сих пор ничем не отличавшийся от общего фона, вдруг поплыл сиреневой дымкой, а потом в нём нарисовался белый прямоугольник. Ничего необычного, голографический проектор, понял я.

На экране меж тем появилась заставка информационного канала «Сверхносвости». Затем миловидная девушка, нахмурив брови, сообщила:

– Срочное сообщение из Нижегородской области. Сегодня в десять часов утра произошёл чудовищный взрыв в деревне Дроновка Боровского района. Полностью уничтожено несколько домов, ещё больше строений пострадали в той или иной степени от взрывной волны и начавшихся пожаров, которые удалось потушить лишь к двум часам дня. С подробностями наш специальный корреспондент Виктор Мешалкин.