Владимир Бабкин - 1917 - Вперед, Империя!

Раздельно говорю:

— Как. Это. Произошло.

— Ее Высочество отправилась в Таранто встречать выживших моряков с погибшего линкора «Данте Алигьери». Была церемония в порту. Собрались зеваки, пресса. Принцесса говорила речь, когда из толпы выбежал какой-то господин и бросил ей под ноги какой-то предмет. Его тут же сбили с ног и скрутили, но бомба взорвалась. Русский прикрыл принцессу своим телом. Благодаря ему принцесса осталась жива…

— Что еще. По. Этому. Делу.

Маркиз охотно дополнил, хотя, вероятно, ему было крайне не по себе, когда он произнес:

— На допросе бомбист кричал, что он социалист, а бомба — это месть Италии и России за гибель Коммуны. И… месть лично вам, Ваше Величество… Прошу простить, но… Он заявил, что революционеры России убили вашу прежнюю жену, а он хотел убить… эм… вашу… будущую жену…

Я резко встал и не прощаясь вышел из залы.

ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ. ГДЕ-ТО В НЕБЕ. 9 (22) июля 1917 года.

Моторы «Ильи Муромца» молотили воздух. Сделав большую дугу, приданный «трем топорам» аэроплан, огибал линию фронта направляясь к указанному району.

Собственно, оба «Муромца», приданные его полку, работали в эти дни, что называется, на износ, метаясь между многочисленными «объектами», которые были задействованы в операциях полка, который Государь коротко именовал колоритным словом «спецназ». Аэропланы перебрасывали с места на место бойцов и грузы, пару раз даже были задействованы в информационной кампании, разбрасывая тысячи листовок над позициями неустойчивых полков австро-венгров, и даже провели десантирование группы диверсантов на парашюте Котельникова, высаживая их невдалеке от важнейшего узла обороны противника.

И вот, сегодня утром, пришла директива, состоявшую всего из двух слов: «План «Б». И все. Летит теперь полковник Слащев на новое место, молясь, чтобы все намеченное успели провести и такое ускорение не нарушило течение запланированных ранее событий.

Впереди «План «Б». И этим все сказано.

Игра пошла. По-крупному.

В которой, ты или взлетишь до небес и получишь все, или же…

Все на кону.

А там хоть стреляйся.

Ничего не исправить.

Если не убьют, конечно.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». ЦЕРКОВЬ РОЖДЕСТВА БОГОРОДИЦЫ. 9 (22) июля 1917 года

Я молился. Молился истово. Молился, как никогда в жизни. Я благодарил Бога, Христа, Святую Троицу, Богородицу. Молился, толком не помня молитв, и вовсе не зная их в своей прежней жизни. Молился, давясь от слез и счастья, благодаря и клянясь, уповая и вознося.

Я не знал, что со мной. Никогда еще в этом времени, да и в прошлой моей жизни, я не испытывал такого мощного эмоционального потрясения. Все было. Было убийство графини Брасовой. Была Кровавая Пасха, когда я в гневе, не помня себя, привселюдно сломал челюсть генералу Скалону. Было еще много всего, но только сейчас мою душу… Не знаю, как сказать. И как описать.

Почему едва не случившаяся гибель итальянской принцессы, которую-то я и не видел вживую, вдруг поразила меня в самое сердце? В этот момент, не имела значения политика и геостратегические соображения. Я вообще не думал сейчас об этом. А о чем?

А о том, что я ее никому не отдам. И кто обидит ее, тот пожалеет, что на свет родился. За сына и за нее я пасть порву любому. На британский флаг порву. Или я не Император Всероссийский, черт их всех раздери!

ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО

Оперативная сводка за 9 июля 1917 года.

За истекшие сутки части 1-й Конной армии генерала от кавалерии Хана Нахичеванского совершили охват отступающих сил противника и на его плечах освободили от захватчиков город Ковель. Силы 11-й армии генерала от инфантерии Баланина вышли на окраину города Станислав, ведя бои с германским гарнизоном, который удерживает город.

Части Германии и Австро-Венгрии продолжают отход. Немецкая Южная армия нашими доблестными войсками прижата к отрогам Карпатских гор. Отряды наших пластунов, при поддержке 1-й Особой Императорской Фамилии дальнебомбардировочной дивизии генерал-лейтенанта Шидловского, блокируют возможные пути отхода германцев, уничтожая пути и взрывая проходы на перевалах.

Продолжаются бои в районе Рижского укрепрайона. Все попытки германских войск проврать оборону наших войск отбиты. Противник понес большой урон в живой силе и имеет значительные потери в артиллерии в результате успешной контрбатарейной борьбы защитников города Риги.