Владимир Бабкин - 1917 - Вперед, Империя!

Да, видно Вильсона и впрямь приперло. Но и понятно, что хотят они плотненько влезть на наш внутренний рынок и потом их хрен отсюда вышибешь. Слишком уж хочет американский капитал обосноваться в Сибири и на Дальнем Востоке, подмяв под себя концессии по управлению и добыче природных ресурсов. Проведут, так сказать, уплотнение. Ладно, пока мы лишь обмениваемся декларациями о намерениях, торгуясь за соседскую корову. Хотя, с таким развитием нашей наступательной операции…

— Отдельно укажите, что США оплачивают переезд всех лиц польской национальности или католического вероисповедания, желающих жить в независимой Польше. Оплачивают переезд и подъемные. Эта программа целиком за счет американского бюджета. Польша в данном случае будет играть роль мусорного ведра, которое необходимо в каждом приличном доме. А заодно, включите в программу переселение всех лиц, которые не принесут присягу русскому Императору, со всех включенных в состав Империи новых территорий на их исторические родины. Или, как вариант, в США. И, разумеется, программу переселения евреев в Америку или, если угодно, в Палестину.

— Смею напомнить, Государь, что в Палестине предполагается британский мандат.

— С тех пор много воды утекло и многое поменялось. Вряд ли те же французы готовы сейчас включиться еще и в оккупацию турецких владений, как это предписывает соглашение. Так что там все еще предстоит передоговаривать. В общем, я изучу папку, а вы продолжайте торг, выставляя все новые и новые условия с подробностями.

— Слушаюсь, Ваше Величество!

Дверь открылась и на пороге возник мой адъютант полковник Абаканович. Попросив прощения, он быстро подошел ко мне и, склонившись, произнес на ухо несколько слов.

— Вынужден вас оставить на некоторое время, господа.

Все встали и склонили головы. Но я этого уже не видел, стремительно выскочив из кабинета.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 9 (22) июля 1917 года

Маркиз делла Торретта был смертельно бледен. Я рявкнул, не размениваясь на этикеты:

— Ну?!

Личный посланник Виктора Эммануила III так же не стал тратить время на формальные расшаркивания, а сразу перешел к сути:

— Ваше Величество. Сегодня Ее Высочество…

— Что с ней?!!!!

От моего яростного рыка маркиз даже вздрогнул. И, запнувшись, выдохнул:

— Она…

СООБЩЕНИЕ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) ОТ 9 ИЮЛЯ 1917 ГОДА:

В результате торпедной атаки германской подводной лодки в Атлантическом океане был потоплен американский лайнер «Левиафан», перевозивший на европейский театр военных действий 1-ю дивизию Экспедиционного корпуса США. По уточненным данным из 14 416 человек, бывших на судне, спасено 403.

Президент Вильсон выступил с обращением к нации в связи с трагедией в Атлантике. В своем выступлении президент США подчеркнул, что это преступление не останется без ответа и Америка сделает все для победы и покарания виновных. В стране объявлен трехдневный траур. По городам США прокатились многотысячные демонстрации.

Мы следим за развитием событий.

ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ ПОВЕЛЕЛ в знак солидарности с американским народом, объявить в России 10 июля днем траура по погибшим в этой трагедии.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 9 (22) июля 1917 года

Не помня себя, я ухватил маркиза за грудки и встряхнул что было сил, прошипев ему прямо в лицо:

— Что с ней, черт вас дери!!! Говорите же!!!

Болтаясь в моих руках словно арлекин, тот все же произнес, запинаясь:

— Бомба… Бросили бомбу… Погибло несколько человек… Ваш человек… Он бросился и прикрыл ее своим телом… Она не пострадала… Практически…

Я разжал руки, выпуская одежду маркиза, и рухнул в ближайшее кресло. Меня колотил нервный озноб. Мне хотелось кого-нибудь убить. Собственноручно. Маркиза, моего адъютанта, принесшего дурную весть, князя Волконского, не обеспечившего, короля этого гребанного…

— Что с ней? Что означает это ваше проклятое — «практически»?

Голос мой был глух от сдерживаемых эмоций, которые переполняли меня. Ответ делла Торретта не заставил себя ждать, тот явно торопился, видя что-то очень уж нехорошее в моих глазах.

— Простите, Ваше Величество. Она не пострадала. Почти. Ее оглушило взрывом. Еще некоторые царапины. Основной удар принял тот русский, которого рекомендовал принцессе князь Волконский. Вот он в тяжелом состоянии. Он очень плох, Ваше Величество.