Таис Сотер - Последний Тёмный

— Врёте, — безжалостно оборвал его Лука. — Хорошо, спрошу по-другому. То заклинание, которое вернуло вас к жизни — как вы его изучили? Его нет ни в одной из книг в твоей библиотеке. Вообще ничего подобного по мощи и сложности.

— Мой наставник научил меня всему…

— Вы говорили о себе как о гениальном самоучке.

— Дурацкая ватная голова, ничего не помнит! — пробормотал Гохр, досадливо сжимая тряпичные кулачки. — Ну чего ты ко мне пристал?! Подсмотрел я это заклинание. В одном месте, в котором ты, поверь, никогда не захочешь оказаться.

Горгенштейн, находившийся в дымке эйфории после произошедшего, резко собрался. До этого он слишком был беспечен, позволяя Гохру водить себя за нос и игнорируя нестыковки в его словах. Что ж, настало время выжать из магистра всю необходимую информацию. Любым путём.

— Мне надоело выцеживать из вас каждое слово, мне надоело слышать постоянную ложь. Знаете, о чём я подумываю последнее время? — спокойно спросил Лукреций, и тут же сам ответил: — О том, стоит ли мне просто вас уничтожить, или попробовать поставить напоследок пару полезных опытов. В конце концов, когда я ещё столкнусь с подобной забавной аномалией — душой человека в искусственной оболочке?

Лицо куклы плохо подходило для передачи эмоций, но молчание Гохра было более чем красноречиво. Горгенштейн понял, что наконец заставил магистра принять своего «ученика» всерьёз. Раньше, чем Гохр успел дёрнуться, Лука ухватил того за шкирку и поднял куклу в воздух. Та гневно затрепыхала ручками и ножками, но поняв, что это бесполезно, обмякла в руках мага.

— Ты же говоришь это не всерьёз, а? Это было бы весьма глупо. В конце концов, в этом мире, столь суровом к тёмным магам, нам, чернокнижникам, следовало бы держаться вместе…

— Кончай примазываться, — устало ответил Лука. — Из тебя тёмный маг такой же, как из меня ревнивый прихожанин. То есть ты, конечно, усердно делаешь вид, что тебе не всё равно, и даже немного разбираешься в теме, но понимания сути тёмного искусства в тебе не больше, чем во мне религиозности. Вы бесполезны, магистр, и даже более того — опасны, поэтому подлежите уничтожению. Я полагаю, мне вполне будет достаточно сжечь вашу временную оболочку, чтобы избавиться от вас раз и навсегда.

Тут Гохр просто взвыл:

— Я не могу, не могу ничего рассказать! Я скован заклятием!

— Вот оно как? Но, я полагаю, заклятие, заставляющее вас молчать, было наложено ещё при жизни. Разве оно не должно было исчезнуть вместе с вашей смертью?

— Возможно, но… я не хочу рисковать даже сейчас.

— Ну, как я и говорил, совершенно бесполезен, — пожал плечами Лука, и сняв защитную панель с лампы, прибавил немного огня, намереваясь отправить в него куклу.

— Эльгерент! Тот святой, о котором ты говорил — я боялся о нём говорить, но мы на самом деле были с ним знакомы!

Горгенштейн постарался скрыть возбуждение, опасаясь спугнуть удачу.

— Рассказывайте всё. И если я поймаю вас на лжи, то пеняйте на себя. Я и так был более чем снисходителен к вам все эти годы.

Рассказ быдл незамысловатым, и касался того периода, когда магистр был ненамного старше Луки. Тобиас Гохр родился с весьма посредственным даром, но благодаря тому, что семья его была достаточно богата, они смогли отдать его в обучению весьма признанному по тем временам мастеру — Тейгу Нейро. Магистр Нейро был уже довольно стар, и к обучению своих учеников подходил без былого рвения, поэтому Тобиас и Людвиг, второй подмастерье, были нередко представлены сами себе. И вляпывались из-за этого в разные неприятности, в основном благодаря непоседливости Людвига, не выносившего скучного корпения за старыми книжками. Впрочем, у него были все шансы доучиться у магистра, и стать весьма успешным магом — в отличии от старательного, но не слишком способного Гохра, магическая наука Людвигу давалась без труда. Но вот незадача — в последний год своего обучения Людвиг бесповоротно влюбился, и именно эта любовь стала причиной его погибели.

Возлюбленной молодого мага стала ведьма. Нет, не магичка с обычным, вполне стандартным даром, и не неграмотная знахарка, верящая в чудодейственную силу своих отваров. Маргарита Ульке практиковала гораздо более страшное, тёмное волшебство.

В те времена, несмотря на то, что Инквизиция лютовала вовсю, экспериментов с магией проводили гораздо больше. Молодые маги подпольно собирались, изучая запрещённую литературу или практикуя опасные виды волшебства. Но даже самые смелые из них избегали касаться тайн тёмного искусства. Людвиг, пожалуй, тоже бы избежал этой напасти, если бы не всепоглощающая страсть к прекрасной женщине с золотыми волосами и серебристым смехом. Маг был слишком очарован, поэтому узнав о принадлежности Маргариты к адептам тьмы, он не оставил её… а бездумно последовал за ведьмой.