Владимир Мясоедов - Превосходство разума

— Маньяк, однако, — решил я, когда наконец-то смог обнаружить источник звуков, наполняющих заброшенное здание. В одной из комнат на шестом этаже обнаружилось двое: он и она. Оба беловолосые и красноглазые. Женщина, которой по фигуре было вроде бы лет сорок, а лицо превратилось в ужасающую маску из-за брызг крови, слез и попылевшей косметики стояла вытянувшись в струнку, поскольку её руки были захлестнуты веревочной петлей, переброшенной через вбитое прямо в потолок кольцо. И мужчина, чей возраст у меня при взгляде со спины определить не получилось, вооруженный длинной узкой палкой, похожей не на розгу, а скорее на какую-то рейку. И оной палкой он весьма неторопливо и под аккомпанемент собственного безумного хихиканья охаживал свою пленницу то по ногам, то по груди, то по животу, выбивая из неё то самое болезненное мычание. Голосить громче же истязаемой особе мешал кляп, заботливо завязанный на затылке бантиком. — И, кажется, даже не сексуальный. Иначе бы одежды на них было явно меньше.

Вооруженный палкой мужчина был худоват, но не сказать, чтобы прямо откровенно тощ. Ростом где-то метр восемьдесят, он носил потертую и заметно выцветшую на солнце кожаную куртку, очень похожую на мою собственную, только без дополнительного бронирования вроде наплечников и чьей-то чешуи, да плотные штаны из того же материала. А вот жертва безжалостного избиения была одета в ни от чего не защищающее легкое светло-желтое платье, но ныне от того остался в общем-то только подол, да лямки, непонятно как держащиеся на молочно-бледных плечиках. Все остальное превратилось в окровавленные лохмотья, либо упавшие на пол, либо прилипшие к измочаленным буквально в мясо ребрам. Добровольной БДСМ сессией со стороны женщины это являться ну никак не могло — я кое-где, кажется, ребра видел. И потому рука моя, направляющая арбалет в спину хихикающему маньяку, не дрогнула.

— Ауыааа! — Взвыло человеческое существо, внезапно для себя превратившееся из наделенного властью карать палача в беззащитную жертву, когда его правое плечо вдруг пробил выпущенный с расстояния в жалкую пару метров арбалетный болт. Альбинос схватился за торчащее наружу окровавленное острие, но ничего с ним сделать уже не успел, поскольку я подскочил сзади от всей широты своей души рубанул маньяка мечом по обратной стороне коленной чашечки. И зачарованное лезвие легко прорубило кожу да мясо, чтобы основательно так застрять в кости. А завалившееся на бок тело издало уже даже не крик, а визг, достойный закалываемого поросенка. Думал, он сорвет себе горло, но нет — когда я с трудом вытащенным из раны клинком проехался ему по левой руке, срубая пальцы, то вопль был ничуть не тише.

— Ну вот, теперь можно и поговорить, — хмыкнул я, обрубая веревку, удерживающую слабо стонущую жертву избиения на одном месте. Та, правда, стоило лишь ей потерять эту своеобразную опору, как завалилась вперед, шлепнулась кровавым месивом, заменяющим ей живот и грудь об пол. И, похоже, лишилась чувств. А у меня на то, чтобы её вовремя подхватить, скорости реакции банально не хватило, поскольку одним глазом продолжал коситься на изувеченного маньяка. — И поскольку леди временно не поддерживать беседу не может, отдуваться за неё придется тебе. Что скажешь, дружок?

Вероятность того, что лишившись работоспособности трех конечностей из четырех, этот альбинос будет представлять для меня угрозу, я расценивал как крайне низкую. Я не думаю, будто высокое количество уровней, боевое мастерство или магическая мощь способны защитить от сумасшествия, скорее уж наоборот, недаром ведь говорят «власть развращает». Но если бы он был кем-то могущественным, то развлекался бы не на последнем этаже обгоревшей высотки в опасной близости к линии фронта, а в своих личных апартаментах Башни. На худой конец в подвале личного особняка. Не думаю будто в обществе где вполне легальна работорговля, жестокие пытки пленников и превращение их же в нежить, обладающие могуществом маньяки окажутся серьезно ограничены в своих маленьких слабостях.

— Ааа! — Разум, казалось, полностью ушел из глаз мужчины, который отползал от меня, пытаясь сразу и заслониться руками и зажать свои раны. И все это истекая кровью. Впрочем не думаю, будто его жизнь находится под угрозой от уже полученных травм…Во всяком случае, ответить на все интересующие меня вопросы он точно успеет, ну а дальше будет видно. — Нет! Не подходи-и-и-и!!!

— Если у тебя найдутся лечебные зелья или что-то подобное, то одно ты получишь. — Сообщил я напуганному до мокрых штанов в прямом и переносном смысле альбиносу, приставив кончик меча к его горлу. Наполнившие воздух ароматы, источником которых служили потемневшие в районе гульфика штаны, были весьма неприятными, но после путешествия по канализации они воспринимались не более чем мелкое неудобство. — Ну? Есть?! Отвечай!