Игорь Шилов: Блуждающий

— Дедушка — спросил я мужчину, облик которого позволял обратится к нему именно так, — не подскажешь, где водички попить можно?

— Проходи сынок. В сторожке у меня кадка стоит, в ней возьми — ответил он, прекратив задвигать массивные, деревянные ворота.

Не став дожидаться повторного приглашения, прошмыгнул в оставленный дедом зазор между створками и добравшись до маленького домика, с крохотным окошком по середине стены, открыл покосившуюся, скрипучую дверь, и зашёл внутрь. Деревянная, закрытая дощатым кругом, бочка, стоявшая, на широкой табуретке, в углу, тут же привлекла к себе моё внимание, а лежавший на крышке небольшой ковшик, ещё больше усилил желание подойти к ней.

Напившись только со второго захода, покинул очень уютное помещение, на ходу обдумывая, куда же теперь податься. Не забыв поблагодарить старика, за просто неописуемо вкусную воду, покинул территорию рынка, но уходить далеко от него не решался.

— Ты чего милок, потерялся что ли? — спросил меня дед, уже закрывший ворота на огромный замок.

— Отстал я, от своих. Они домой уехали, а я опоздал. А куда сейчас идти, не знаю — ответил я ему, почти ничего не приукрасив.

— Так шёл бы в общинный дом, там за приют совсем мало берут. Завтра твои небось снова торговать приедут? Встретитесь.

— А где это? — спросил я рыночного сторожа, только лишь для того, чтобы, как можно дольше, не остаться одному.

— В ту сторону ступай — махнул дед туда, куда идти я всё ещё не решался. — Там поворот увидишь, в него не ходи, дальше иди, а на следующем поворачивай, там уже недалече будет. Найдёшь, крыша у него ещё зелёная, да и народ там почитай с утра до ночи топчется.

Метров двести, в указанном направлении, я прошёл, но потом вернулся обратно, кто меня пустит в этот дом, кому я там нужен. На ночь надо где то здесь устраиваться, возле более менее знакомого места и делать это нужно, как можно быстрее пока не стемнело. Выбора особого у меня нет, есть только одно место, где могу чувствовать себя уверенно, возле сарая, за бочками с мусором. Подобрал у забора две узкие дощечки и побрёл сооружать, что то вроде спального места.

Всю ночь кто то шуршал у бочек, сильно чавкал и сопел, так что выспаться не получилось, а окончательно проснулся, когда ещё совсем темно было. С рассветом решил заняться уборкой, просто сидеть или лежать надоело, да и противно, когда рядом валяются вонючие ошмётки. Сгрёб, так и не убранный странной компанией, мусор в кучу, только начал закидывать его в бочку, как открылась в заборе калитка и оттуда показалось недовольное лицо заспанного человека.

— Ты чего тут мусоришь? — строго спросил он меня.

— Я не мусорю. Я наоборот всё складываю, куда надо — ответил я ему, немного волнуясь.

— А кто тогда раскидал всё это? — не успокоившись, задал новый вопрос работник рынка.

— Я их не знаю, они вчера тут ещё спорили, кто убираться должен, да видно так и не договорились.

— А ты сам то, кто такой? — подойдя ближе и внимательно посмотрев на меня, спросил серьёзный мужчина.

— Я здесь братьев ожидаю. Мы рыбой вчера торговали. А потом они меня не дождались и домой уехали, вот и ночевал тут.

— Понятно. А чего же к деду, в сторожку, не попросился?

— Да как то неудобно было — пожав плечами, сказал я и подумал: — А в самом деле, почему не попросился?

— А спать на улице удобно? Эх молодёжь! Ладно, стой тут, сейчас лопаты принесу, чего же ты руками тут гребёшь.

Вдвоём мусор быстро закидали, а потом уборщик рынка предложил мне умыться и попить в компании с ним чайку. Отказываться не стал, умыться конечно же не помешает и есть хочется так, как, пожалуй, никогда, до этого.

Плескался долго, раздевшись по пояс, нисколько не обращая внимания на начавшую цвести в бочке дождевую воду, потом растирался жёсткой тряпкой, любезно предоставленной новым знакомым. Ну а когда сели за стол, на котором горкой лежал крупно нарезанный хлеб, стояла миска с мёдом и уже дымился в кружках горячий, очень ароматный, травяной чай, скромничать не стал. Сразу выгнать меня не посмеют, я очень на это надеюсь, поэтому пока всё со стола не подмету, из будки не выйду.

— Ты кушай, кушай. Не стесняйся — глядя на то, как я давлюсь, говорил уборщик. — Народ приедет ещё раздобудем, здесь с этим просто.

А я и не стеснялся, понимаю же, второй раз меня здесь кормить не станут. Не могу же я постоянно отставать от своих братьев, даже несмотря на то, что с памятью у меня, до сих пор, не всё в порядке.