Игорь Шилов - Блуждающий

Восемь пирожков проглотил, незаметно. Это тоже совсем не хорошо. Те же люди говорили, что сумасшедшие жрут до тех пор, пока всё, чего перед ними лежит не слопают. Вот тебе и ещё один симптом помешательства, и слово опять какое то мудрёное выскочило. Точно, шишка на башке рассосалась и мозги вместе с ней испарились.

От этой мысли меня так в жар кинуло и пить захотелось настолько сильно, словно я не в подъезде стою, а в пустыне Сахара, под жарким солнцем, околачиваюсь.

Продолжая думать о напасти, свалившейся на мою бедную голову, не спеша добрёл до последнего этажа, постучал в крайнюю, от лестницы, дверь и стал ждать, когда её откроют.

— Кто там? — спросили с той стороны.

— Это я, Максим! Водички попить не дадите? — всё ещё продолжая копаться в себе, ответил я, говорившему за дверью.

— Попить? — переспросили меня.

— Ну да, попить! Чего не понятно то! Обычной воды, из-под крана, прошу! Жалко, что ли!? — рассердившись на не знакомого человека, громко сказал я ему.

— Не жалко. Подождите минутку, сейчас принесу — ответили мне из квартиры номер десять, писклявым голосом.

Что за народ, человеку может быть совсем худо, а им простой воды жалко. Я же не тысячу до зарплаты прошу, а всего лишь глоток живительной влаги. Скупердяи!

Открывшаяся дверь показала, что разговаривал я с невысокой девушкой, лет шестнадцати или что то вроде того.

— Вот. Возьмите — протянув мне стеклянный стакан, сказала она, выйдя за порог квартиры.

Я тут же схватил его и опустошил в один заход. Полегчало не сразу, но нервное напряжение спало и дурные мысли исчезли, хотя так же хорошо, как это было ранним утром, всё равно не стало.

— Спасибо — вяло поблагодарил я ребёнка, а подумав, добавил: — А ещё стаканчик не дадите?

— Может вам лучше киселя принести? — спросила меня девочка, приветливо улыбнувшись при этом.

— Можно. А есть?

— Осталось не много. Правда он не свежий. Вчерашний пить будите?

— Буду! Несите вчерашний, если лучше ничего нет! — не стал я отказываться, от предложения.

Приветливые люди оказывается живут в этом доме, а я ещё боялся к ним заходить со своими пирожками. Надо было сразу постучаться в одну из дверей и попросить воды или даже чая, а не давиться в сухомятку, стоя у подоконника.

Девчушка снова появилась довольно быстро, буквально через минуту. Она держала в руках большую металлическую кружку, до краёв наполненную бледно красной жидкостью и кусок чего то съестного.

— Вот возьмите, кисель — сказала она, протягивая жёлтую посудину, больше похожую на маленькую кастрюлю, — и кусочек пирога с рыбой. Ничего, что он тоже вчерашний?

— Сойдёт — забрав у неё угощение, ответил я.

Сделав пару глотков вязкой и очень сладкой жидкости, попробовал пирог. Оказался он немного жестковат, но ничего, я и не такое ел.

— Вкусно? — спросила сердобольная хозяйка.

— Угу — стараясь сильно не чавкать, ответил я ей, а прожевав, тоже спросил: — А тебя зовут как?

— Лиза. А что?

— Да ничего. Просто так спросил, для интереса — меланхолично заявил я и отпив из чашки, продолжил беседу. — А ты Лиза не боишься двери чужим дядям открывать? Вдруг бы на моём месте бандит оказался или того хуже, террорист какой нибудь?

— Кто? — спросила девушка.

А действительно, кто? Про кого это я тут, только что сказал? Вот же чёрт, так и не проходят проблемы с головой, говорю сам не зная, чего.

— Ну, человек такой, не хороший — не ведая о том, кто такой на самом деле, этот террорист и стараясь снова не сказать, чего нибудь такого, ответил я.

— Ну вы же не такой? — сделав шаг в сторону двери, задала мне вопрос Елизавета.

— Понятное дело, что не такой. Иначе разговаривал бы я тут с тобой. Чиркнул бы бритвой по горлу и в колодец — тщательно пережёвывая рыбу, заверил я девчонку, в своей благонадёжности.

Девушка тут же вцепилась в кружку и начала выдёргивать её у меня из рук.

— Ты чего? Я же не допил ещё! — попытался я, ей сопротивляться.

— Отдай! А то соседей позову! — заорала она.

Я разжал ладонь, отпуская кружку на волю, хотя сладкого киселя в ней ещё прилично оставалось и отдавать его, в чужие руки, было очень жалко.

Дверь за девушкой захлопнулась с такой силой, что стёкла в подъездных рамах зазвенели, а я чуть было не выронил остатки пирога из рук, с перепугу.

— Дура бешеная! — крикнул я с опозданием, в закрытые двери и стал спускаться вниз, от греха подальше.

Оказывается, не я один больной на голову, тут таких полным-полно. Стало быть, можно ходить по улицам и не о чём не думать, дурак с дураком всегда общий язык найдёт.