Игорь Шилов - Блуждающий

К ночи стало совсем холодно, пришлось разжечь ещё один костёр, по ближе к шалашу, возле которого почти все и собрались.

— Ну что, похоже кончилось лето — сказал один из грузчиков, пристроившийся рядом.

— Может это только сегодня так, а завтра снова тепло будет? — не захотел я с ним соглашаться.

— Нет, тепла больше не будет. Сейчас дожди начнутся. Сам что ли не знаешь, какая погода тут у вас? Не люблю я их, при нашей работе это самое противное.

Я по этому поводу ничего сказать не могу, потому что не знаю, как отношусь к этим дождям, хорошо или плохо, не помню. За всё время, что жил на хуторе, дождей там не было.

— Чего, может пора домой перебираться? — спросил, болтавший со мной мужик, своего более старшего товарища, сидевшего с другой стороны костра.

— Может и пора — ответил он. — Утром решим, чего делать.

— А мне куда деваться, если вы отсюда уйдёте? — спросил я того, кто здесь был за главного.

— Про это парень я не знаю. Ты у нас временно, так что сам решай, где обитать будешь. Я, если бы даже захотел, тебя, к себе, подселить не смог бы, нам самим там места мало, да и с хозяйкой мы только про шестерых договаривались. У неё с этим строго.

От этих слов стало мне ещё холоднее, чем от плохой погоды. Неожиданно для себя встал, сходил за дровами, лежавшими почти у самой воды, приволок их к костру и сразу же, почти всё, подбросил в огонь. Но садиться рядом со всеми не стал, ещё раз вернулся к берегу реки, где на кустах сохло пальто и потрогал его, было оно точно таким же, как и час назад. С такими темпами просушки, я его ещё дня три не смогу одеть. Снял свою обновку и поволок её к костру, туда, где до этого ужин готовили. Сооружу там вешалку и пристрою на ней пальтишко, пускай греется. Как тут дальше дела пойдут не известно, может так сложиться, что придётся завтра мне искать новый ночлег или вовсе спать где нибудь под кустом.

Даже в шалаше, у которого всю ночь горел костёр, было холодно и не уютно. Почти все, кто в нём находился, не по разу за ночь вставали, чтобы составить компанию дежурному и погреться вместе с ним. А вот по новой уснуть, не у всех получалось, поэтому задолго до подъёма большая часть людей уже была на ногах, а та, которая продолжала валяться, тоже не спала, уснёшь тут, когда ходят туда, сюда.

— Всё мужики, сегодня домой перебираемся — поставил в известность подельников старший, когда мы в полном составе сидели вокруг костра, в ожидании очередной ухи.

— Давно пора было уходить. Дождались, когда совсем спать стало невозможно — упрекнул его в нерасторопности, один из друзей.

— А можно я здесь останусь, когда вы уйдёте? — спросил я, вклинившись в их разговор.

— Оставайся — покровительно сказал мне парень, ходивший со мной в рабочий посёлок, но почти тут же согласовал своё решение с начальником, вопросительно взглянув на него: — Пускай остаётся, так ведь?

— Живи Максим, нам не жалко — не сразу дал разрешение, здешний командир. — Но мой тебе совет, надолго тут не задерживайся, сам не заметишь, как свалит тебя какая нибудь зараза. А хворь лечить, когда с деньгами туго, дело не простое.

Теперь я и сам понимаю, без денег, жить ох как не просто, и заработать их тоже совсем не легко. Но в этом деле от меня мало чего зависит, не сегодня, так завтра выйдет человек, чьё место я занимаю и всё, снова буду болтаться в одиночестве, в поисках куска хлеба и пристанища на ночь.

День прошёл быстро, работы было много, мы только и успевали разгружать одну лодку за другой. Мужики говорят, что хозяева магазинов пытаются затариться перед тем, как погода окончательно испортится, потому что в дождь плавать, по реке, не многие решаются. Это и понятно, возить скажем муку или сахар, когда сверху поливает, не стоит, продукт очень просто может прийти в негодность.

Стоило нам только поговорить о дожде, как он тут же и начался, мелкий и противный. Хорошо, что произошло это к концу работы и нам не пришлось долго бегать по скользким мосткам, с мешками на плечах, иначе кто нибудь точно свалился в воду или покалечился.

Когда вернулись к шалашу, там было уже всё готово к отъезду. Дежурный, помимо того, что сварил похлёбку, так ещё и упаковал все вещи в стиранные мешки из под муки, которых у хозяев этого места было достаточно. Не забыл он и про моё пальто, успевшее высохнуть за день, теперь оно так же лежит под крышей, вместе с баулами.

— Я удочку оставил и котелок, пускай у тебя будут — обрадовал он меня, когда мы присели на дорожку. — Нам они всё равно без надобности, до следующего лета, а тебе может пригодятся.