Семён Афанасьев - Младший сын 2

– Тогда просто поверь мне, – кивает каким-то своим мыслям дочь Вана, затем поднимает взгляд на Лолу. – Девочки, мне есть о чём поговорить с вами двумя, но перед этим есть один важный момент, который вы втроём сейчас упускаете.

– Что за момент? – лениво говорит дочери Вана Лола, ловя при этом мой взгляд и многозначительно наклоняя голову к плечу.

– У нас почти у всех сейчас фокус более чем на восемьдесят процентов – на личной жизни. – Спокойно отвечает хань, не обращая на эскапады Лолы ни малейшего внимания. – И у тебя, Лола, и у меня. И у Бахыта.

– Умная, – не понятно, что имеет ввиду Ирма, роняя только одно слово и кивая самой себе при этом.

– Да. Я умная. А ещё образованная именно на эту тему. Бахыт, – ЧяоШи обращается ко мне. – Я полностью в курсе твоих дел с моим отцом.

– Да без проблем…

– Не перебивай. Ты действуешь по какому-то своему плану, купируя какие-то одному тебе известные моменты. При этом, игнорируешь геополитический стандарт региона в части коммуникации и, – поднятый вверх указательный палец в исполнении дочери Вана лично меня смешит. – Очень недорабатываешь.

– Ну-у-у, у вас недорабатывают все, кроме вас, – только и смеюсь в ответ. – Давай не будем открывать полемику на темы этнопсихологии? Тем более что начинали с одного…

– Я не об обычной ситуации, – качает головой она, перебивая меня.

Да что такое?! Почему меня все сегодня перебивают ?!

– Давай пройдёмся по блокам? Как учитель Бао рассказывал, помнишь? – продолжает настаивать дочь Вана.

– Мы в детстве у них в гостях ходили к некоторым репетиторам. – Поясняю для Лолы и Ирмы. – Один из них был профессор истории Государства, по нашим и их меркам – очень глубоко образованный человек.

– А по здешним меркам? – зачем-то спрашивает Ирма.

– А по местным ничего не скажу, поскольку не знаю, много ли у вас документов и письменности старше четырёх тысяч лет возрастом…. – затем отвечаю дочери Вана. – Ну давай. А лучше сразу говори, что ты видишь. Из того, чего не вижу я.

– Помнишь наши опиумные войны? – вопросительно поднимает бровь хань.

– Меня тогда не было, – пытаюсь сострить. – Саму историю чуть помню, как фрагмент истории региона.

– В чём суть? Что за войны? – настораживаются Ирма и Лола одновременно.

– К нам одно время в качестве основного товара, импортируемого в страну, с территории сегодняшней западной лиги везли опиум, – спокойно поясняет Ван-младшая. – Практически под девяносто процентов всего импорта.

– Зачем?! – неподдельно ужасается Лола.

– Взамен вывозили наше серебро, у нас его и сейчас более половины мирового производства… плюс то, что мы тогда производили. Шёлк, древесину, рис, да мало ли, – ведёт рукой ЧяоШи. – Но это не могло продолжаться долго.

– И что?! – снова Лола, с неподдельным интересом.

– Когда мы на законодательном уровне решили запретить оборот наркотиков, западная лига объединилась и устроила к нам интервенцию. – Простенько роняет хань. – В итоге, Империя Цин выплачивала крупную контрибуцию, открывала для иностранной торговли ТяньЦзинь, разрешала использовать ханьцев в качестве фактически рабской рабочей силы в колониях западной лиги. Плюс мы потеряли много территорий.

– Ничего себе, – хмыкает Лола. – Я что-то слышала в универе на Истории Мировой Культуры, но не в таких красках.

– Где учишься? – с любопытством вскидывает бровь ЧяоШи. – Впрочем, у вас об этом вообще не любят говорить. Тем более, в деталях разбирать причины и следствия.

– Я учусь не «у вас», – хмурится Лола в ответ. – Я учусь по вашу сторону Статуса. İstanbul Üniversitesi, – зачем-то добавляет она на классическом туркане.

– Понятно… Ну у вас же в идеологии – Тюркская лига, что вам до хань, – понимающе кивает дочь Вана. – Было бы странно, проходи вы нашу историю так углублённо. Тем более что İstanbul тогда в вашем регионе был прямым военным союзником части западной лиги…

Лола возмущённо набирает воздуха, чтоб что-то ответить; а я понимаю, что пора вмешиваться.

– Давайте об истории мировой культуры поспорим потом, – кладу руку на колено Лолы, от чего она неожиданно сдувается. – ЧяоШи, продолжай. Что именно я упускаю?

– Союзников. Ты не знаешь, с чем столкнулся, и оперируешь в лучшем случае на тактическом уровне. Допускаю, что я не в курсе всех предпринятых тобой мер, – деликатно кивает она, – но по почерку твоей работы с отцом вижу: ты затыкаешь дыры. В лучшем случае. Вместо того, чтоб под пробоину заводить пластырь.