Павел Корнев - Губитель живых

Беги, тварь! Ну беги же!

Никогда не понимал собачьи бега, а сейчас повторял как заведённый одно только:

Беги! Беги! Беги!

И подстёгиваемый моей волей волк почти сравнялся с собой живым, выгадал ещё десяток секунд, прежде чем мощные челюсти пса сомкнулись на его загривке и легко, словно бы даже играючи, перекусили позвоночник. Уж не знаю, случайно прошёл критический урон или альбинос точно знал, что делает, но мой зомби вмиг превратился в груду тухлого мяса

Всё случилось прямо на наших глазах, до нужного места волку оставалось пробежать не больше пятнадцати метров, и когда пёс задрал голову и завыл, мы этой его заминкой воспользовались сполна. Изабелле полагалось атаковать волкодава со спины, так она и поступила, резанула жилу на правой задней лапе и ловко отпрянула, уворачиваясь от укуса.

Я рубанул по лапе передней и перебить её не сумел, зато отвлёк внимание зверюги на себя. Пёс прыгнул, но как-то неловко, удалось остановить рывок перехваченным за рукоять и рикассо фламбергом. И даже так удар сбил меня с ног, тогда сделал свой ход Каин. Волкодав обладал немалой защитой от магии, поэтому эльф попросту накинул ему на голову полотняный мешок и лишил тем самым всякого обзора. Если принц Зейб и пожелает взглянуть на происходящее глазами питомца, нас он не разглядит и впоследствии не опознает.

Каин рывком затянул завязки и ударил кинжалом, Изабелла вновь атаковала зверя сзади, а потом мелькнул моргенштерн, и мощнейший удар шипастого шара повалил волкодава на землю. Он засучил лапами, пытаясь встать, и тогда Нео навалился сверху, вцепился одной рукой в горло пса, другой со всего маху шибанул кулаком в рану, оставленную ударом булавы.

Молот веры!

Я ощутил отголосок использованного Нео заклинания, кулак с мощью пушечного ядра шибанул в рану — хрустнули рёбра, чавкнула плоть, и кисть моего компаньона погрузилась в нутро собаки по самое запястье.

Нео точно знал, что делает, а Изабелла с Каином не только надёжно удерживали бившегося в судорогах зверя, но и вязали ему лапы, поэтому я перенёсся в сознание затаившейся в кустах дриады. Вовремя!

Протрубил охотничий рог, замелькали меж деревьев фигуры верховых. Подлесок был густым, всадникам приходилось беспрестанно пригибаться и уклоняться от ветвей, пустить лошадей во весь опор они попросту не могли. И всё же время стремительно утекало сквозь пальцы. Ещё немного и нас застигнут на месте преступления…

Первым на каком-то очень уж низкорослом коньке скакал жилистый и не слишком-то мускулистый боец в простом кожаном доспехе. Именно он выбирал направление, остальные просто следовали за ним. Я задал мёртвой дриаде цель и даже натянул лук, а потом отступил, оставил ту действовать самостоятельно. И — щёлк!

Стрела угодила в шею конька, тот взвился на дыбы и скинул наездника, а бойцы не разглядели скрывавшуюся в кустах дриаду и лишь примерно поняли, откуда был сделан выстрел. Кто-то выскочил из седла и укрылся за деревом, кто-то пригнулся к лошадиному крупу и развернул в нужную сторону скакуна.

Щёлк! И бьётся в агонии очередной конь.

На этот раз в дриаду полетели стрелы, метнулись к её укрытию стремительные тени, и дальше я наблюдать за схваткой не стал. Тем более что в голове вдруг прозвучало ликующее:

— Готово!

Нео вырвал из груди волкодава сердце, и этот окровавленный кусок мышц продолжал размеренно биться в его руке.

— Уходим! — приказал я и устроил на плече один конец срубленной осинки.

— А это зачем? — указал Каин на продолжающее явственно подрагивать в руке Нео собачье сердце.

— Пусть думают, что пёс ещё жив. Заведём их в топи! — выдал я самое очевидное в этой ситуации объяснение, и эльф взялся за второй конец ствола, мы поднатужились и подняли нашу добычу, потащили её к болоту. А вот Нео — завис. Изабелле пришлось ухватить его за руку и тянуть вслед за нами.

Просчитался я в одном: болтавшийся на жерди волкодав был чрезвычайно тяжёл, выносливость моментально пошла на убыль, а уж когда ноги начали вязнуть в болотной грязи, нести его и вовсе стало невмоготу. Изабелле приходилось ничуть не легче: от неё требовалось не только волочь за собой едва передвигавшего ногами Нео, но и выдёргивать из земли отмечавшие безопасный путь вешки и выкидывать их в заросли камышей. Да ещё она изловчилась порезать руку, и срывавшиеся с кончиков изящных пальцев красные капли падали в мутную болотную воду; топь за нами моментально пробуждалась, выходила из навеянного магией оцепенения. Остановимся передохнуть — нас попросту сожрут.