Сергей Крехно - Кидонианка

Транспорт оставил их на одной из тысяч посадочных площадок императорского дворца. Вокруг припарковалось неисчислимое количество таких же машин с дипломатическими пометками, но разными гербами и флагами: тут тебе и агатонцы, и кидонианцы, и айлири, и еще сотня неизвестных Розали государств.

Земное солнце хитро прищурилось через облака и бросило ослепляющий взор на исполинский дворец: километры сияющих каменных строений, связанных между собой мостами, террасами и декоративными крепостными стенами. И все это выстроено прямо на горной гряде — очень впечатляюще.

— Вот оно, сердце нашей цивилизации! — воскликнул Ивар. — В руках испуганного болвана.

Адам откусил яблоко (откуда он их берет?) и скептически осмотрел горизонт.

— Два залпа, — аламарси откусил еще раз. — Дай мне одну рельсовую батарею и два залпа, и я верну все на свои места.

— Эх, не уважаешь ты культуру предков! — с напускным возмущением заявил Ивар.

— Планеты катастрофически переоценены, — он показал свою свежеотрощенную руку. — И на них опасно, Гидра раздери!

— Еще раз: не снимай броню в незнакомых местах и все будет хорошо.

— Может, мне просто не выходить с корабля?

— Буду только рад, если получится. Постоянно держать тебя в поле зрения, чтобы не умер, — такое себе развлечение.

Внутри дворца оказалось просторно и тепло. Он походил на резиденцию губернатора Михъельма, только сделанную с заметным шиком: больше ваз, орнаментов, колонн и всего остального, что Адам назвал «архитектурной тошнотой заевшихся планетников». Розали согласилась с каждым словом: куда ни глянь, везде какие-то излишества. Как среди этого жить?

Отряд привели в огромное помещение, напоминающее внутренности футбольного мяча. Выгнутые наружу стеклянные стены, вдоль которых на сидениях, трибунах и постаментах собралось неимоверное количество народа в пиджаках и белых комбинезонах.

Посередине, на небольшом возвышении, за деревянным столом расположился сам Монарх и несколько человек в деловых костюмах. Чуть поодаль, строго напротив — губернатор Торвальдс, гросс-адмирал Бьерне и дюжина незнакомых Розе людей. Кругом мелькали вспышки камер, корреспонденты зачитывали свой текст на камеру, блогеры пытались пробиться через охрану.

— … не имеет никакой правовой силы, — закончил один из юристов Монарха. — То, что вы требуете — просто смешно!

— «Правовую силу»? — с улыбкой спросил Торвальдс. — Это словосочетание больше не стоит применять к законам Земли. Мы собрались здесь лишь из уважения ко всем народам, живущим на территории Монархии. Но каждая планета самостоятельно будет решать, оставаться под вашим управлением или обрести независимость. Михъельм уже принял решение и теперь мы лишь уведомляем вас: с сегодняшнего дня власть Земли над сектором Акулы закончена. И наш военный флот останется на орбите колыбели человечества до тех пор, пока последний из ныне подконтрольных вам миров не проведет референдум и не определится со своим будущим. Ваши возражения не имеют никакого значения. Просто подпишите документ.

Оттон Бьерне довольно ухмыльнулся.

— Пока мы тебя не заставили, — басовито предупредил он.

— Помнишь, каким был Торвальдс в нашу первую встречу? — спросил де Карма у Гэри. Тот закивал.

— Ага. Ни за что бы не поверил, что эта нюня будет сидеть посреди Монархии и рассказывать, кому что делать.

— Да уж, некоторые люди крепче, чем кажутся. Поразительно.

— И не говори, — Гэри подмигнул Розе.

Девушка долго наблюдала за дебатами политиков, многие из которых уже получили приставку «бывший» к своей должности. Сама она ничего понять не смогла, и де Карма любезно объяснил, что теперь началась лучшая часть революции: все делают вид, что хотят блага для народа, а на самом деле пытаются урвать себе ранг повыше, да власти побольше. Мужчина с удовольствием наблюдал за этим действием и даже пару раз зааплодировал. А Розали слушала в пол-уха и размышляла о своем будущем: пока все радовались окончанию самой сложной части их жизней, она четко осознавала, что тяжелейшие испытания для ее психики еще впереди.

Каждый раз думая о встрече с родителями, она пыталась составить список вопросов, которые задаст им, и неизменно упиралась в одно: «Почему?». Почему они решили, что выбросить новорожденного ребенка в клоаку галактики (Землю) — это лучший способ подарить ему жизнь?

— Пошли погуляем, — неожиданно сказал де Карма, выдергивая ее из раздумий. Присутствующие явно собирались голосовать, а мнение отряда никого не интересовало.