Евгений Прядеев - Семейные разборки

И в этот момент Мерзкий выгнулся невообразимым образом, обхватывая ногами вампира за шею. Я уверен, что поначалу кровосос даже не понял, что происходит. Он никак не ожидал от моего избитого и обессиленного друга никаких сюрпризов, но Макс умудрился сделать захват и теперь из последних сил душил вампира. Кантариил трепыхался, полосовал его ноги когтями, но Мерзкий тянул и тянул, оглашая подземелье нечеловеческим ревом.

В эту же секунду я почувствовал, как слабеют невидимые оковы и рванулся на помощь другу!

Я успел вовремя. Кантариил уже почти освободился из захвата, когда мои челюсти сомкнулись на его бедре. Вампир заорал, а я встал на задние лапы, вздергивая кровососа вниз головой и мотнув мордой приложил его о мраморный пол. Потом повторил процедуру, и ещё раз, ещё!

— Оставь его! — что-то сильно ударило меня в бок, едва не опрокинув на пол. Девушка явно не собиралась сдаваться так просто и бросать своего друга мне на растерзание. Кантариил уже практически перестал дергаться, но мой бок с каждой секундой всё больше немел и наливался тяжестью.

— Отпусти его! — крик Нины перешёл в визг на уровне ультразвука, а затем внезапно превратился в бульканье. Крамер решил особо не заморачиваться и сначала воткнул кинжал в живот девушки, а затем неуловимым движением перерезал ей горло.

Кровь хлынула на холодные мраморные плиты, а Нина, широко распахнув глаза, начала медленно оседать на пол.

Возле кресла Грабецкого Мирон с Эдиком добивали охранявших князя вампиров. Дворецкий лежал рядом со своим хозяином, обхватив его ноги руками, и не подавал никаких признаков жизни.

Мерзкий снова обмяк на стене, а Кантариил дернулся у меня в зубах и попытался что-то прошипеть. Вид друга, отдавшего ради нашего спасения последние силы, взбесил меня настолько, что разум заволокло пеленой безудержного гнева.

Я разжал челюсти и наступил задними лапами на грудь вампира, а передними обхватил его голову. В этом рывке сплелись все переживания последних дней, злость за обман и предательство, переживания за друзей и горечь от несбывшихся мечтаний.

Раздался хруст шейных позвонков и еле слышный треск разрывающейся кожи. Я с рыком отбросил в сторону оторванную голову, которая на лету начала превращаться в пепел, и услышал позади себя усталый голос Мирона:

— Шикарное фаталити, братан!

— Ну вот, значит, я Крамеру и говорю, — размахивал руками Мирон. — Посмотри, во что мой красавец превратился! И ведь ради вас всё, новую машину не пожалел! А там представляешь… Груда металлолома! Аж слезы наворачиваются…

Я взял стакан с пивом и отодвинул его подальше от напарника. Мне кажется, что это никогда не закончится и всю оставшуюся жизнь я обречен слушать эпическую историю о героической гибели его «Лэнд Ровера». И ведь останавливать его нельзя, иначе его просто разорвет от счастья обладания новеньким джипом «Вольво».

Уж не знаю, сам Крамер решил расщедриться на такой подарок или Грабецкого на деньги развел, но факт остается фактом. Неделю назад мне позвонил глава вампирской семьи и очень вежливым тоном попросил о встрече, причем непременно в компании Мирона. А там вручил моему другу ключи от новенького автомобиля.

Грабецкого откачивали три дня, хотя как по мне за историю с дочкой он таких усилий не стоил. И я не согласен с Эдиком, который сказал, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Князь, на мой взгляд, оказался откровенной сволочью, причем так думал не только я.

Оказалось, что Нина с Кантариилом тоже затейники хоть куда… Были… Они накачивали папеньку кровью, разбавленную чесноком и наркотиками, отчего Грабецкий постоянно находился в неадекватном состоянии. И да, он, конечно же, мне не звонил. Князь, в принципе, не помнил ничего из своей жизни за последний месяц. Говорят, что когда он пришел в себя, то долго орал и вроде как даже чуть не прибил своего дворецкого.

Ворлан, кстати, едва выжил после той заварушки в подвале. Кто-то из подручных Кантариила загнал ему кинжал в бок, и чопорный дворецкий уже готовился к окончательной смерти, но гляди ж ты… Выжил!

— Так я всё-таки не понял, Нина и Инга, кто из них кто? — Тёма сделал большой глоток «Имперского стаута» из бокала. — Одна дочка князя, а вторая чья дочь?

В бар Артёма мы с напарником приехали за смартфонами. Если честно, я как-то сроднился со своей кнопочной бандурой, и если бы не заказ билетов в отпуск, то и не вспомнил бы, что у меня раньше был другой телефон.