Евгений Прядеев - Семейные разборки

— Эдуард Алексеевич, — крикнул Крамер в спину полковника. — Будьте осторожны, здесь могут быть ловушки.

— Все ловушки прекрасно мне известны, — обиженно заявил дворецкий, быстрым шагом догоняя Эдика. — И я, конечно же, предупрежу вас о них. Повторяю еще раз, у меня нет никаких злых намерений, я только хочу помочь своему хозяину.

Странный он, всё-таки, этот дворецкий. Кантариил творит в клане то, что ему хочется, а этот молчит в тряпочку. Но посторонним, фактически врагам его хозяина, тут же заявляет, что в глубине души он с этим категорически не согласен. Причем где-то очень глубоко, потому что нет ничего страшного, что Грабецкого спрятали в темном подвале.

Правды ради, подвал не был особенно темным, скорее даже наоборот. Было видно, что за подземельем следили, предварительно вложив немало труда и денег в его облагораживание. Светлые стены были аккуратно покрашены краской, а на полу лежало резиновое покрытие, напоминающее беговые дорожки на стадионе.

«А вот интересно», — думал я, размеренно шагая по коридору подвала вслед за полковником. — «Тело медвежье, а мысли по-прежнему человеческие. Наверное, это результат самоконтроля. Раньше я в медвежьем теле вообще туго соображал — догнать, загрызть, порычать, а сейчас вполне себя неплохо чувствую».

Каким именно местом я угадал возникшую опасность, объяснить даже самому себе будет весьма затруднительно. В какой-то момент я просто инстинктивно рванулся вперед и мордой толкнул Эдика в спину. Полковник схватился руками за Ворлана, и они кубарем покатились вперед, избежав удара упавших на нас сверху вампиров.

Один из промахнувшихся вампиров зашипел и махнул ножом у меня перед глазами. Я отшатнулся от клинка и попытался ударить противника, но упырь оказался гораздо быстрее, поэтому моя попытка не достигла результата.

За моей спиной что-то забормотал Эдик, а Крамер тем временем схватился с еще одним кровососом. Четверо… Меньше, чем нас, конечно, но уж очень быстро они двигаются.

Внезапно стоявший передо мной вампир дернулся и схватился рукой за поясницу. В его глазах появилось непонимание, но я не стал разбираться, в чем дело, и ударом лапы проломил ему грудную клетку. Кровосос дернулся и на моих глазах начал превращаться в облачко пепла.

Следующий противник оказался ко мне спиной, поэтому убить его было еще проще.

— А я говорил, что вещь полезная, — гордо помахал рукой с зажатым пистолетом Мирон. — Если даже не убьют, то хотя бы отвлечь могут.

— Как ты их почувствовал? — спросил у меня Крамер, видимо, забыв, что в звериной шкуре я не могу разговаривать. — Я не ощущал их присутствия, хотя должен был. Услышал?

Я изобразил неопределенное движение мордой, которое можно было трактовать как угодно. Что я могу ему ответить? Почувствовал и почувствовал…

— В нише сидели, сволочи! — Мирон с интересом разглядывал потолок, задрав голову. — Ворлан, и много здесь еще таких сюрпризов?

— Может быть и много, — с недовольством ответил тот. — Но вот подручные у Кантариила не бесконечны. Тем более, что мы с вами практически пришли.

И правда, буквально через сотню шагов мы остановились на пороге огромного помещения.

Зал, в который мы попали, представлял собой комнату с неожиданно высоким потолком и полом, выложенным из мраморных плит. Не знаю, кто и когда строил это помещение, но здесь явно не картошку хранить планировали.

Что было ещё более удивительным, так это контраст. Мы только что шли по отремонтированному коридору. Можно даже сказать, всё в полном соответствии с современными технологиями — полы, лампы, добротно оштукатуренные стены…

Здесь же все буквально дышало древностью. Мраморные плиты явно пережили не одно десятилетие и были вытерты десятками ног, каменные стены, а в качестве освещения выступали настоящие масляные факелы.

Аутентичность, конечно, была на уровне, хотя, надо признать, что такие светильники чадили и воняли сверх всякой меры. И для чего здесь был нужен этот оазис старины? Грабецкий любил предаваться в этом месте воспоминаниям и медитации?

Я в очередной раз пожалел, что в звериной форме нельзя болтать и задавать глупые вопросы. Впрочем, князь действительно оказался здесь, вот только увиденное резко контрастировало с обстановкой комнаты, в которую мы попали.

Грабецкий находился метрах в пятнадцати справа от входа. Я бы хотел сказать, что он горделиво восседал на троне, всё-таки князь, и именно такая поза свойственна разным сиятельным особам. Однако никакого трона в комнате не наблюдалось, да и сам вампир не сидел, а скорее полулежал в чем-то среднем между медицинской кушеткой и стоматологическим креслом.