Алексей Рагорин - Ракетчики

— Отчего же? Вы поколебали мои позиции. Честно. Я буду думать. Хотя для меня вопрос выбора стороны носит исключительно академический характер. Вы же понимаете? Я уже долго, так сказать, воевал на этой стороне, мне нет дороги назад. Даже если впоследствии, после дополнительных исследований и раздумий, я сочту ваши взгляды более соответствующими действительности.

— Агент, говорите проще. У меня голова болит. Я только полчаса назад дрался с вашими хозяевами. Я глазами видел: они — тёмные, нежить. Они не так выглядят в Прави, как мы. А сменить сторону никогда не поздно. Меня же Корибут не расстрелял? Даже после того, как узнал всю биографию. Всю. И про Колумбию, и про Никарагуа и про Африку. Только не подумай, что он доверчивый дурачок. Если захочешь сменить сторону, то должен будешь измениться реально.

— Нет, это невозможно. Я лучше знаю о своих делах. На мне столько крови… Образно говоря, конечно, что ты, по сравнению со мной — невинный младенец. Ты был исполнителем. А я помечал на карте те деревни, которые сжигал твой взвод. Меня никакой Светлый Бог не простит. И Христос — тоже. Раньше я себе говорил, что уничтожаю полуживотных, которым несправедливая судьба дала столь богатую ресурсами землю. А если я впущу в голову твой стиль мышления — мне впору вешаться. Так что…

Ване надоел этот теоретический диспут. Он слабо понимал цели агента. Он не раздражался только потому, что время работало не только на американцев, но и на него. Работа в подземных коммуникациях велась, требовала времени, давала шанс вырваться из ловушки. А агент… В чём-то — типичный. Достаточно прямолинейный, почти честный. Не пытается запутать мозги словесными кружевами. «Джонни, детка, мы думаем только о тебе. Ты же хочешь заработать?» — как-то так его уговаривали съездить в командировку в СССР. Этот не уговаривает сдаться, не обещает пощаду, денег. Судя по мимике, как нас учили на «психологии допросов», не врёт. Прокачать, его, что ли?

— Вы миномёты подтягиваете, пока ты мне зубы заговариваешь?

— Не знаю, вполне возможно. Надеюсь, вас не накроют вместе со мной. Ха-ха-ха! Правда, могут.

— Страшно?

— Не очень. Повидал на своём веку, знаете ли. Вряд ли. Слишком сильная у меня «корочка». — Джеймс постучал указательным пальцем по сердцу, подразумевая что-то.

«Нет, не врёт. Нет признаков. Может, конечно, на то и расчёт, на это меня и ловят, понимают, что мы не сдадимся. Хотят хоть что-то выпытать. С другой стороны, я не собираюсь ему тайны выдавать. Была — не была!»

— Ладно. Рискнём. Нам всё равно — крышка. Всю важную информацию я «слил» ещё с базы. А ещё у меня есть флешка с интересной киношкой. Она большая, сливать в Интернет было долго. Её, скорее всего, мне передать не судьба. Я тебе дам один секретный канал связи с Русью. Он одноразовый. Туда можно будет слить эти фильмы. Посмотришь сам, узнаешь правду. Если у тебя в душе ещё осталось хоть что-то живое — можешь передать это нашим. Брат, впрочем, и так суть знает. Но подробности будут любопытны.

— Так вы — тот самый брат?! Кровный брат Джокера?! Джон Черни?

Джеймс был в шоке. Он ещё считал себя умным. Так и не понял: с кем говорит. Хотя русский в самом начале разговора совершенно чётко сказал, что ему Джокер кровь давал. Просто сознание не восприняло информацию. «За «нежить» зацепился, а «кровь» пропустил. Так проколюсь перед владыками — могут списать. Совсем.»

— Тот самый.

— Давайте флешку. И… Прощайте.

Когда Джеймс вернулся к Бергу, то дал ему пару советов.

— Вы нашли, что искали, господин агент?

— Я — да, я поговорил с их старшим. И это очень много. Вы были со мной любезны, полковник. Поэтому дам вам совет. Чтобы потом на вас не спускали всех собак. Не штурмуйте больше. Согласуйте со всеми службами и подразделениями, выдвиньте на дальние позиции миномётные батареи, гаубицы, договоритесь с лётчиками и, по точному времени или сигналу, начинайте давить массой, количеством. Каждую секунду должно прилетать на цель не меньше десятка боеприпасов. Иначе — вы их не возьмёте. Дорого обойдётся по людям.

— Мы пока стянули только это… — Полковник показал рукой на четыре миномёта и пару САУ.

— Время терпит. Они окружены. Но сдаваться не будут, я уверен. Поэтому не спешите, требуйте ещё тяжёлого вооружения, координируйте части, готовьте обстрел.

— Это займёт немало времени…

После ухода агента, «Мех» доложил Чёрному, что подземные пути разведаны. С теплотрассой вышел облом: каждый корпус имел свою индивидуальную котельную. А канализация оказалась подходящая: труба шла метрового диаметра. Дерьмово, конечно, лазить по дерьму, но выбора шаловливая Фортуна не предоставила. «Мех» устранил взрывом пару решёток на пути, прошёл аж до реки. Выйти можно.