В Бирюк - Столократия

Второе решение - озимые. Озимая пшеница в этих краях даёт урожай на четверть больше яровой и более стабильный. Для ржи озимые - основная форма.

Крестьяне постепенно въезжали в трехполку. Когда "за раз" нужно распахать 3-4 десятины. При 4-6 пропашных культурах - можно попасть в оптимум для каждой.

На "Святой Руси" трёхполье - не невидаль. Используется местами по лесо-степному порубежью, сходно пашут в Суздальском Ополье. Но среди моих поселенцев в первый момент людей оттуда было мало. Остальных - учить. Не словами - наглядно.

Всеволжское крестьянство пришло к этому, а затем и к более сложным севооборотам, набивая шишки на каждом шагу. Пахать пары, вносить навоз, снегозадержание... Каждый из этих приёмов - был, вообще говоря, где-то кому-то известен. Но необходимость вот тебе лично вложить огромное количество своего труда в такой приём... и в такой... и в такой... Каждое такое "вложение" здесь называется - "орать пашеньку". "Орать" лишний раз - не хочется. Но - надо.

Это вызывало изумление. С резким отрицанием и нежеланием. С очень неспешно приходящим пониманием.

Разделение пахотных земель на личные наделы - пониманию способствовало.

Повторю: наделение крестьянина землёй в собственность -- чётко антинародная, антирусская политика.

Придя на место, новосёл имел подворье и кусок земли, как правило, заросший лесом. Выжигать или "подсекать" лес было запрещено, да и невыгодно: казна покупала строевой лес для строек, коренья, пни - для смолокурен. Какой дурак "живую денежку" в дым пустит?

Новосёлы объединялись в артели и сводили лес на своих наделах. Примерно, по две десятины на хозяйство. Потом мужичок "орал" свою земельку и радовался: урожай "по новине" часто бывает сам-десять. Радовался он и на другой год. А на третий сильно удивлялся - а почему так мало? Господь не попустил?

Тут тиун напоминал:

-- Аль тебе не сказывали? Аль много раз не повторено? По лесной новине только два первых года урожай добрый. После - едва на семена соберёшь.

-- А чего ж теперь делать-то?!

-- Так у тебя ещё на осьми десятинах - лес стоит. Валяй, корчуй, паши. И нынешнюю делянку распахать да удобрить не забудь - чистый пар будет.

Так, кусочками, с перерывами, сводился лес на наделе. Процесс освоения собственной земли мог растягиваться на десятилетие. Похоже на привычный для "кочующих земледельцев" цикл.

Через десятилетие, когда весь надел уже был распахан, появлялось обычное, "как с дедов-прадедов заведено", желание: встать бы да пойти на новые земли. Но... дом. Которого в чащобах диких - нет. Обжитое подворье. Разные интересы. У кого - ремесло пошло, у кого дети выросли и в том же селе переженились. Соседи знакомые. Которые не собираются откочёвывать.

Вот если бы все вместе, если бы "обчеством"...

"Гуртом и батьку бить легче".

В общине после выпахивания всей общинной земли, все оказывались в одинаковом положении. На личном наделе к желанию откочевать приходили по одному. Я уже говорил: крестьянин подобен улитке - таскает свою "ракушку", свой "мир" - на себе. А тут "мир" - переезжать не хочет. А в одиночку... страшновато.

Это - из крайних случаев консервативности и лености ума. До такого редко доходило.

Прежде всего, назначаемый мною тиун постоянно долбил новосёлов советами.

Вывалить весь "свой" лес. Побыстрее. И продать. В казну. Расчистить землю, а пни продать. На смолокурню. Распахать и засеять всё. А избыток урожая - продать. Или, как тот же лён, коноплю - обработать у себя и продать уже полуфабрикат.

Казна брала всё. Это принципиально отличалось от картины, показываемой Энгельгардтом. Когда неурожай - ведёт к голоду, а урожай - к падению цен и разорению. "Свободный рынок" с кусочниками - я не допускал.

У меня шёл форсированный рост. Мне было нужно всё.

Одна из причин - моя личная "жаба". Я не чувствую себя спокойно, если не имею "запаса с перекрытием". По любой разумно предполагаемой потребности. Я не могу быть счастливым, если моя "жаба" по ночам воплем вопит. Я не ГГ, я - ДДДД. Прокрутившись ночь на постели, я так... "перепевал жабьи песни" своим помощникам, что и они... крутились живенько.

Построенные, расширяемые, поддерживаемые в рабочем состоянии хранилища, в основе существования которых было гончарное, кирпичное, черепичное, бондарное... производства, позволяли накапливать существенные объёмы товаров. И контролировать цены. Не запретом, указом или раздачей денег, как бывало при Годунове, а товарными или денежными интервенциями.

Продавать осмину ржи по полугривне, как было в Новгороде, когда я туда заслал свой караван из Пердуновки - во Всеволжске не получится.