Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик. Части 1-17

Павлов поднял руку, прерывая невысказанные генералом возражения, и решительно отрезал:

- Да, мы умеем считать и зарабатывать деньги. Весь наш Институт не стоит государству ни копейки, но напротив - мы еще и помогаем державе и армии чем можем. Если бы Вы знали, сколько платят за свои реальные и надуманные недуги некоторые дамы из высшего света и полусвета. Для них, подобно героине Толстого, модная болезнь - это развлечение. А уж различные приличные (и не совсем) хвори их супругов или любовников это вообще, тема для отдельного и отнюдь не послеобеденного разговора.

Но когда речь идет о людях, потерявших здоровье на честной ратной или иной государевой службе, то мы работаем бесплатно. А то ведь в нашем царстве - государстве зачастую, как в Испанском королевстве: "Шустрый, да быстрый - выйдешь в министры. С честью, с отвагой - станешь бродягой". - И, Павлов, желая поставить точку, хлопнул ладонью по столешнице и заявил: - Да - с, и это не обсуждается!!! - И далее, уже спокойнее. - Давайте, лучше оговорим наши дальнейшие планы. Если не возражаете, поднимемся ко мне в кабинет, тем более, что (Павлов посмотрел на наручные часы) - нас уже ждет доктор Голубев, который назначен Вашим лечащим врачом.

Увидев доктора и пожав после представления руку, генерал отметил, что Зиночка весьма точно обрисовала его внешность: худая фигура испанского идальго из романа Сервантеса с бородкой и лишь, отсутствие длинных усов отличала его от легендарного Дон Кихота. В отличие от героя романа, он был облачен в военный френч без погон, бриджи и сапоги. Келлер повторил свою историю, о таинственном "голосе" и ведениях, которую уже рассказывал Павлову.

С первых же слов, которые произнес в ответ Михаил Николаевич, Келлер понял, почему об этом враче он слышал много хорошего. Это был настоящий Врач, Эскулап, который способен помочь и исцелить. Они вселяли покой и уверенность в том, что все будет хорошо.

И так, Федор Артурович, ознакомьтесь вот с этой бумаженцией, - доктор протянул генералу бланк, на котором ряд кружочков с цифрами были соединены стрелками, - это, в некотором роде порядок прохождения Вами медосмотра. Начнете со сдачи анализов, затем кабинет антропометрии и далее т.с. по маршруту. Кстати, Вас в этом году просвечивали рентгеном? Нет? Отлично. В таком случае мы сможем безбоязненно просмотреть, как сказались ранения и травмы на организм. Проверим сердечко и прочее. А закончим в моем кабинете, где мы под руководством Ивана Петровича и с Божьей помощью постараемся разобраться с голосами.

Тут в разговор вступил Павлов:

- Федор Артурович, опыт врача говорит о том, что контузия может повлиять на органы чувств и, в частности на обоняние. Давайте прямо сейчас это и проверим. Михаил Николаевич, передайте, пожалуйста, генералу вот эти две пробирки.

Через мгновение, перед Келлером оказался штатив с двумя небольшими стеклянными сосудами помеченными литерами Х и У.

- Федор Артурович, одна из этих пробирок стерильно чистая, а в другой когда - то был налит керосин. Попробуйте по запаху выявить именно её. На эксперимент отводим минуту. Время пошло.

Со стороны картина выглядела несколько комично. Мужчина гренадерского роста в генеральском мундире подобно профессиональному сомелье тщательно обнюхивал пробирки и даже, чего греха таить, попытался лизнуть одну из них.

Наконец, Павлов скомандовал: Время!

Келлер, еще раз втянул носом воздух и сказал: Скорее всего, керосин был в пробирке "Х".

- Ну что же, ответил Иван Петрович, хочу Вас обрадовать - с обонянием всё в порядке. Я предлагаю Вам хорошенько отдохнуть, если появится желание до ужина прогуляться по территории, то дежурный получил необходимые инструкции. Завтра, с 9.00 начнем наш марафон по кабинетам и эскулапам, не забудьте, кстати переодеться. А заодно Ваш мундир вычистят и выгладят.

Через несколько минут, когда генерал ушел в свой номер, Павлов и Голубев обменялись мнениями по поводу эксперимента:

- А Вы оказались абсолютно правы, Иван Петрович. Келлер таки выявил пробирку с "керосином", хотя они были обе одинаково стерильны. Следовательно, у него высокая степень внушаемости. Я, признаться, думал, что генерал с привычкой командовать тысячами людей, посылать их в бой, подчиняя своей железной воле, окажется более твердым орешком.

- Видите ли, Михаил Николаевич, - ответил Павлов, который, не подымал глаз на собеседника и что - то записывал в блокнот, -

- Дело в том, что мы, военные боимся, тут он несколько запнулся и поправился: - то есть, я имел в виду, просто военные, при выполнении поставленной задачи, больше всего бояться показать немогузнайство. И они отчаянно пытаются найти решение там, где его нет. Значит завтра после всех осмотров и анализов, заручившись согласием Федора Артуровича, попробуем провести гипнотический сеанс, и, надеюсь, получим ответы на все наши вопросы. Хотя, я подозреваю, что с этим "ефрейтором" в сознании, не все так просто. Кстати, Михаил Николаевич, у Вас не появилось новых данных об этом оракуле с погонами прапорщика, благодаря которому мы познакомились?