Евгений Мисюрин: Хроники пикирующего Икаруса

Идея родилась случайно. Я просто разглядывал планету лёжа на диване. И она выглядела для меня наклонённой под вполне привычные двадцать три градуса.

Наверное, мой счастливый крик слышали даже в ангаре.

На данный момент мы имели два спутника Земли – привычную с детства Луну, и ещё один, раза в три поменьше. Они стабилизировали вращение планеты, а кроме того, обеспечивали отсутствие времён года. Так что на поверхности постоянно держалось не меньше пятнадцати градусов.

Нет, зима и лето астрономически, конечно, были. Но температура колебалась от плюс сорока до плюс пятнадцати. Идеально для холоднокровных. И это как раз и было их слабым местом.

Уже через два дня мы с Герасимом разогнали Икарус в последний путь. Честно говоря, рядом с теми челноками, что стояли в ангаре, он выглядел откровенно слабо. И держаться за него можно было только из чувства ностальгии. Так что мы вместе с Тавадиэль и Герасимом, можно сказать, на семейном совете, решили, что лучше будет подарить ему геройскую смерть.

Малый спутник рухнул куда-то в район Гренландии, образовав в самом центре будущего острова огромное круглое озеро. Земля качнулась сразу градусов на тридцать, но уже через два дня стабилизировалась на нужных нам двадцати трёх.

А потом на поверхности начался ад. Если сразу после удара рассматривать глобус было недосуг, то, когда орбита успокоилась, мы увидели, как просыпаются многочисленные вулканы, выбрасывая в атмосферу тонны пепла, не пуская к поверхности солнечный свет и тепло. Как с треском и гулом, быстро, будто трава по весне, поднимаются в небо Гималаи и Кордильеры. А главное, как раскололась Гондвана, явив нам уже привычную карту.

Все работы были отложены на три года. Именно столько времени по расчётам должно понадобиться для стабилизации колебаний земной коры и нормализации климата. Всё это время мы с Тавадиэль учились. Это оказалось гораздо эффективнее, чем одному. Когда есть, с кем соревноваться, пусть даже чисто условно, всегда хочется работать активнее.

А потом родился наш малыш. Прекрасный розовощёкий и белобрысый мальчишка с круглыми, человеческими ушками. Надо было видеть счастье молодой мамы. Мальчику дали очень редкое имя – Иван, и мама с ним практически переселились на четвёртую планету, которую я по привычке называл Марсом. И правильно сделали. Отличная атмосфера, свежий воздух, моря и зелень. И полное отсутствие активной фауны. Так, рыба в воде, черви в земле. И всё. Я даже жалел, что не перенёс операцию посева туда, но мысль о родине, захваченной гадами, тут же перевешивала.

А через три года эксперимент продолжился. На Земле я первым делом обратил внимание на изменения в атмосфере. Кислорода осталось всего двадцать процентов, температура упала. Среднегодовая по планете стала всего пять градусов. Соответственно, все крупные ящеры или вымерли, или доживали последние годы.

Мы высадились на острове, который потом назовут Кипром. А что? Прекрасный климат, полная невозможность крупным динозаврам добраться по суше. Да и млекопитающих хищников нет. Почему бы этому острову не стать колыбелью молодого человечества?

Мы снова установили модуль и запустили процесс.

Мне сейчас тысяча восемьсот один год, и умирать я пока не собираюсь. Да и стареть погожу.

На земле уже больше полутора миллионов людей. Заселена вся Азия, половина Африки, и кое-кто строит города в Южной Америке. Цивилизация развивается, активно используя те знания, что мы с женой им даём. Сто тридцать лет назад первая группа улетела на четвёртую планету, основала там колонию, и даже запустила между Землёй и Марсом звёздные врата. Откровенно говоря, в прошлой своей жизни на Земле я такого взлёта прогресса не наблюдал.

Так вот, почему я всё это рассказываю, да ещё и так подробно. В этом году группа людей собирается осваивать галактику. Полетят создавать новые колонии, сеять новые споры. Станция уже готова, персонал набран. Мы с Тавадиэль, конечно же, полетим с ними.

И я прошу вас, тех, кто остаётся на Земле. Не потеряйте всё, что мы с таким трудом построили. Пожалуйста.