Григорий Кузнецов - Дикий (СИ)

Буквально за час он смастерил мне мокасины, подошва была двойной, и смотрелись они довольно прилично. Еще он мне выдал онучи и пару кожаных шнурков.

Я, под его пристальным взглядом, намотал их на ноги как бинты и перетянул шнурком. После этого одел мокасины и прошелся по дому. Обувь ни где вроде не жала и сидела как влитая.

Кожевник смотрел на меня прищуренным взглядом.

— Ох и не прост ты паря, толи совсем из далеких краев, толи вовсе из благородных, онучи то совсем мотать не умеешь.

— Тебе дядя лучше не знать, меньше знаешь — крепче спишь, лучше покажи как правильно мотать.

Мужик привередничать не стал, и показал как надо. Пришлось разбинтовывать ноги обратно и наматывать по новому рецепту. Сильно мудреного в этом ничего не было, только вначале надо было зацепить край ткани за большой палец, ну и внахлест надо было делать побольше, чем до этого делал я.

Закончив с этим, кожевник начал меня выпроваживать, видно от жопы уже отлегло, и он был не рад такому загадочному гостю, который не умеет мотать онучи.

Но не тут-то было, с этого визита я хотел получить максимум.

— А скажи-ка дядя, у тебя случайно не завалялось пара кусков веревки и ненужный мешок? А то и подпоясаться нечем, и сидор надо соорудить.

Видимо желание спровадить меня побыстрей, перебороло природную прижимистость, в эмоциях я у него читал целую гамму чувств.

Метнувшись опять к заветному ящику, он выдал мне требуемое и пошел провожать до калитки.

Когда я уже выходил, он окликнул меня.

— Эй паря, а ты что мясо забирать не будешь? — указал он на ляжку от оленя.

— Это тебе мужик бонус, за мешок и добрые советы.

— Какой такой еще бонус?

— Ну проще говоря подарок.

— А, так бы сразу и сказал, а то этих ваших барских слов мы и не знаем.

В его эмоция слышалась не поддельная радость, видать мясо здесь было в цене, а если учесть, что охотиться можно было только по лицензии, то и не мудрено.

Вот же человек, то хотел сдать меня местной власти, или это был ход чтобы сбить цену, разбираться в этом я сейчас не видел смысла, а теперь совесть проснулась, на забытый кусок мяса указал, другой может и промолчал бы, посчитав это приятным довеском, а этот смотри-ка, напомнил. А может он боялся, что я еще вернусь, хрен его поймешь, эмоций в нем было намешено столько, что сам черт ногу сломит.

— Бывай дядя. — сказал я ему на прощание, помахал рукой и направился на выход из деревни.

Благополучно покинув её пределы, и не заметив за собой хвоста, я свернул в лес, и побежал в обход к своему тайнику.

Возле тайника ни кого не было, поэтому я спокойно уселся и соорудил себе сидор из мешка, засунув подобранные по дороге небольшие камушки в углы, и привязал к одному из них конец веревки. Засунув внутрь рюкзак, стал регулировать нужную мне длину веревки. Подобрав требуемую, сделал узел и на втором углу, лишнее отрезал. Все, теперь я готов путешествовать не скрываясь.

Выбравшись к дороге, зашагал в сторону города.

Примерно через полчаса Ис обратил мое внимание на трансляцию изображения с 'мухи', которая была закреплена на телеге моих вчерашних 'попутчиков'.

Ребята явно попали в переплет, их банально грабили.

Дав команду разведчику подняться над местом событий и предать мне общую панораму, я увидел следующую картину: караван стоял на обочине, а вокруг него кружили пятеро всадников, у троих из них был огнестрел, а двое размахивали саблями. Двое мужиков из обоза лежали на земле и уже не подавали признаков жизни, один из них сжимал в руке топор, и это был тот парень, что поделился со мной одеждой.

Все это происходило от меня на расстоянии в двенадцать километров и чем-то помочь крестьянам в данное время я не мог, да и нужно ли, мертвых я не оживлю, а тех что остались сейчас раскулачат, и оставят в покое.

Ну это я так думал, а у бандюганов видать были свои планы.

Заставив крестьян закинуть своих убитых в телеги, они погнали весь караван к ближайшей роще по полю, я непроизвольно прибавил шаг, а через несколько минут перешел и на бег, когда услышал планы разбойников относительно остальных бедолаг. Те хотели отъехать подальше от дороги и прикопать их где ни будь в лесочке. Нету тела, нету дела, так не мудрствуя лукаво рассуждал главарь банды.

Я как-то невольно уже сроднился с этим обозом, подслушивая их разговоры, надежды и чаянья у этих людей были просты и наивны с моей точки зрения, и иногда вызывали улыбку, ну прям как дети, и мне не хотелось, чтобы они вот так, по воле злого случая расстались с жизнью.