Григорий Кузнецов - Дикий (СИ)

Закончив с трапезой двинулся к деревне. Опять пришлось пару раз заскакивать в лес и пережидать встречных аборигенов, свои бутсы я пока не снимал, босиком как-то стремно было топать по дороге, да и рюкзак меня выдавал с головой, так что приходилось пока прятаться.

Добравшись до деревни, я не стал с ходу в нее заходить, а обошел по дуге и сделал тайник недалеко от дороги, куда сложил все инопланетные вещи.

Оставил сторожить одну из 'мух' и потопал босиком в деревню, таща в руке свернутую шкуру.

Пока я обходил деревню, мои разведчики уже выяснили где проживает местный кожевник, дом его стоял немного на особицу, и мне это было на руку, если вдруг дела пойдут не так.

Шел я по деревне провожаемый лаем собак, и было огромное желание распустить свою ауру, которую я опять сжал до размеров тела, чтобы эти твари обосрались.

Народ на меня шибко внимания не обращал, видать прохожих здесь и без меня хватало.

Кожевника я застал за работой, он доставал шкуру из здоровой бочки, от которой шел такой духан, что я немедленно отдал нейросети приказ, отключить обоняние.

Дождавшись когда он освободиться, я поздоровался.

— И тебе не хворать. — произнес этот кряжистый мужик.

— Чего хотел? — спросил он косясь на шкуру, которую я держал в руке.

— Да вот, с обувью проблемы, — указал я на свои босые ноги — Хотел выменять у тебя или обувку, или кожу на неё, за эту шкуру.

— Давай смотреть товар.

Я развернул шкуру и расстелил её на земле, мясо переложил на травку, в сторонку.

Мужичек присел, потер шкуру между пальцами, и посмотрел на меня.

— А лицензия на добычу оленей у тебя есть, мил человек? — спросил он поднимаясь.

Я немного растерялся, но быстро взял себя в руки.

— Дома забыл, видишь как торопился, даже сапоги надеть не успел.

Тот стал меня внимательно разглядывать, видимо прикидывая, справиться он со мной или нет, в эмоциях у него преобладала не уверенность, да и не мудрено, хоть он и был чутка пошире меня в плечах, но ростом я его превосходил на голову.

— А вот я сейчас кликну мужиков, да проводим тебя к старосте, а там ты подробно и расскажешь, где забыл, куда так торопился.

Но орать он пока не спешил, видимо ждал моей реакции на его слова.

Пришлось пускать в ход псионику, аура у него была плотной без разрывов, видимо придерживался здорового образа жизни, но для моей теперешней, она была на один зуб.

Распустив немного свою ауру, и войдя в соприкосновение с мужиковской, я буквально за пару секунд лишил его энергии, оставил самую малость, чтоб не помер. Мужик где стоял, там и сел.

— Чевой-то мне поплохело. — тихо прошептал он.

— Чтож ты не бережешь себя, заработался поди на солнцепеке, — начал приговаривать я, подхватывая мужика под мышки — Давай-ка я тебя в дом отведу, да на лавку уложу, отлежаться тебе надо мил человек.

Приговаривая так, откантовал его в дом и уложил на лавку.

Хозяйки дома не было, толи ушла куда ни будь по делам, толи он вообще жил бобылем.

Во двор ни кто не ломился, и я посчитал, что для соседей все прошло незамеченным, забор у кожевника был глухой и высокий, да и дом как я уже упоминал, стоял на особицу.

Можно конечно было сделать все по-плохому, мужичек явно собирался поживиться за мой счет, да не на того нарвался. Но из-за куска кожи пускать человека в расход, это уже было перебором. Вот если бы он собрался заорать, то тогда бы он мне выбора не оставил, а так пускай живет.

Прокручивая эти мысли в голове я потихоньку вливал в мужика энергию, щеки у него порозовели, и он смог нормально говорить.

— Это меня наверное Предки наказали, за нехорошие мысли, ты ведь мне ничего плохого не сделал, а я хотел тебе беду учинить, а ты вон помог мне, не бросил во дворе помирать, прости меня мил человек.

Мне даже неловко стало от его откровений, не совсем еще испорченные люди тут живут, но в одном он был несомненно прав, наказал его практически Предок, по своим возможностям я был близок к ним.

— Вот покаялся и полегче стало. — констатировал он улучшение своего самочувствия, пока я ходил зачерпнуть ему кружку воды из ведра.

Напившись мужичек воспрял духом, да и не мудрено, я практически восстановил ему энергетический баланс.

— Так ты говоришь обувка тебе нужна? — задал он мне вопрос.

— Да не помешала бы.

— Сейчас все сделаем. — сказал он, метнувшись в угол комнаты, где стоял какой-то ящик. Поковырявшись там, он притащил куски кожи, сапожный нож и дратву с шилом.

Кинув один кусок на пол, он сказал поставить на него ногу, потом взял шило и прокарябал контур вокруг стопы. Повторив манипуляции со второй ногой и другим куском кожи, он сказал мне ждать, а сам начал размечать на кусках выкройку. Делал он это явно не в первый раз, и очень быстро перешел уже к орудованию сапожным ножом. Потом в дело пошло шило, а за ним наступила и очередь дратвы.