Илья Губанов - Бредовый сон (СИ)

Тварь на две трети скрылась в подъезде, продемонстрировав мне «хвост» с чем то похожим на длинный коготь на конце. От дома пошли ощущения охотничьего азарта и непередаваемого ужаса, но они быстро прекратились, оставив частичное удовлетворение. Двое низших зараженных не утолили голод монстра полностью. Конец тела змея исчез и вскоре показалась большая усеянная шипами голова. Внимательно осмотрев округу, он продолжил поиски пищи. Пока он не скрылся из виду я успел разглядеть споровой мешок на затылке. В этом от остальных зараженных её ничего не отличало, скорее наоборот, в этом месте вместо чешуи были массивные пластины. Теперь я знал куда целиться.

В течении часа змей ползал по пустынному городу выискивая жертв, постепенно приближаясь к моей лежке. Баррет я приготовил заранее и, когда тварь достаточно приблизилась, стал провожать её в оптику, ожидая возможности выстрелить. Если я промахнусь, то второй попытки уже не будет. Зараженный меня засечет, и ситуация сильно усложнится.

Тварь не спешила подставлять мне свой затылок. Но бесполезно было совершать какие-либо телодвижения или как-то иначе пытаться торопить события. Момент подвернулся, когда змей выполз на детскую площадку одного из дворов и замер, учуяв очередного слабого зараженного. Приготовившись усилить выстрел с помощью Дара, я нажал на спуск. После выстрела в глазах на миг потемнело. Я перестарался, но слишком много зависело от попадания.

Змей выгнулся в дугу всем телом, подняв его над землей. Потом стал извиваться и мотать головой из стороны в сторону. Тело монстра то скручивалось в кольца, то хаотично дергалось, сминая качели и горки, вырвав турник прямо с бетонным основанием. Деревьям тоже досталось. Несмотря на всё производимое им движение я понял, что змей мертв. От него не исходило никакой ментальной активности, перестал ощущаться голод. Только лишенное сознания тело безуспешно боролось за жизнь. И эта борьба могла длиться ещё очень долго.

На душе стало мерзко. Легкая победа принесла ощущение того, что я убил существо, у которого даже не было шансов против меня. И которым я не так давно любовался. Умом я понимал насколько змей был опасен, но легче от этого не становилось.

Уходя с крыши я вновь осмотрел местность и сердце сжалось. Слишком уж это место были похожим на то, где я жил до попадания в Улей. Пока я спускался по лестнице, меня начало разрывать на части. Часть меня говорила о том, что похожих домов была понастроена тьма-тьмущая, и в этом я не раз убеждался. А другая часть говорила что за двадцать пять лет многое могло измениться и теперь я просто не узнаю места, которые когда-то были родными.

Я спустился и пошел к ближайшему магазину. В горле дико пересохло. Взгляд бродил повсюду, ища какую-нибудь вывеску с указанием города или хоть что-то в этом роде, но ничего подобного не находилось. Поллитра воды было выпито залпом, после чего я кое-как взял себя в руки. Никогда до этого я так не волновался при виде мест похожих на родные.

Тварей можно было сильно не опасаться, конкуренции у монстра не было, а низших он почти всех вычистил, поэтому я закурил. Всё равно запах успеет выветриться. Глоток живца помог справиться с нервами. Да и восстановил силы после выстрела. Я вышел на улицу и посмотрел на указатель. Название смутно знакомо. Медленно я побрел в сторону пятиэтажек, за которыми должен был прятаться небольшой частный сектор. Скоро всё прояснится, а пока стоило успокоиться.

Тишина, нарушаемая лишь редким дождем, помогла мне унять нервы. Как ни странно, но я впервые мог идти по стандартному кластеру без особых опасений. Никого опасного поблизости не осталось и в ближайшие дни не появится. А возможно даже до следующей перезагрузки, когда исчезнет тело элитника.

Но спокойно я шел недолго, пока не разглядел знакомые указатели улиц с очень похожей нумерацией. Вот тогда я ускорил шаг и двинул по такой знакомой дороге, которую, правда, с трудом узнавал. Фасады домов были отделаны заново и не так давно выкрашены, не больше года прошло. Исчезла часть деревьев, а некоторые тополя переросли пятиэтажки.

Ещё два квартала, и должен начаться частный сектор. — говорил я себе и до конца не верил в то, что говорю.

Но вот я добрался до двора, в котором когда-то сидел и общался с мужиками, а неподалёку на детской площадке с их детьми любила резвиться дочура. Хорошая была площадка, с кучей качелей и каруселей. Детворе было где разгуляться. Всё осталось по прежнему, только часть качелей заменили, остальные привели в порядок и скамеек прибавилось. Улыбаясь от нахлынувших воспоминаний я прошел двор по диагонали, сокращая себе путь. До дома оставалось всего ничего. Пара кварталов по частному сектору.