Ли В.Б. - Герой смутного времени

Направили большие средства на строительство заводов в Сибири и на Урале, по всей стране набирали строителей и будущих рабочих для них, так же и с дорогами, мостами и каналами. Открывали новые школы, училища и университеты, научные центры, в первую очередь на окраинных землях, выплачивали учащимся и студентам стипендии, намного большим, чем прежде. Из-за бойкота Европы не хватало ученых мужей для ведения занятий, пришлось организовывать краткосрочные учительские курсы, а потом направлять мало-мальски подготовленных выпускников в учебные заведения. Учителям мы установили заработок как у мастеров на заводах, для нынешнего времени весьма существенный, намного больше, чем у служивых людей в управах и конторах, да и обеспечивали их бесплатно жильем с приусадебным участком. Подобными мерами нам удалось в ближайшие годы решить трудности с учительскими кадрами на осваиваемых землях, охочих людей с нужными способностями нашли в достатке.

К лету пришли вести от посольства из Порты, османы согласились на заключение мира. Правда, была немалая тяжба из-за их требования вернуть взятые приморские города на Днестре и Дунае, но наши послы сумели отстоять наш интерес, пообещав взамен немалые преференции в торговле и других связях между нашими государствами. Я подписал согласованный посольством проект мирного договора на двадцать лет, а также грамоту о торговле межу нами, отправил курьерами в Стамбул султану Мураду IV. Вернулись наши посольства из среднеазиатских ханств, ожидаемо успешно прошли переговоры с казахским ханом, во многом Есим-хан согласился с нашими предложениями, добавил свои условия с особыми привилегиями, не столь уж существенными для нас. Я утвердил подписанный посольством договор, по представлению Головина и Грамотина сформировал администрацию Туркестанского генерал-губернаторства во главе с Михаилом Менщиковым, дал ему свои инструкции. В скором времени он в составе 30-тысячного войска отправился в казахские степи выполнять принятые нами обязательства по охране от нападений воинственных соседей.

Хуже обстояло с другими ханствами, бухарский эмир вообще отказался принять наше посольство, кокандский правитель согласился только торговать с нами. Хивинский хан проявил интерес к вхождению в Русское царство, но выдвинул абсолютно неприемлемые условия, включая снабжение современным оружием, помощь в захвате соседей, так что переговоры с ним прошли безрезультатно, если не считать торгового соглашения. Принимать меры насильственного присоединения этих земель я не стал, обойдется дороже возможной выгоды, начнем с торговли, будем исподволь налаживать отношения, продвигать своих ставленников, а дальше как судьба выпадет. Для ведения дел с ними, другими азиатскими странами я своим указом создал Восточный департамент при Министерстве иностранных дел, учредил подобные ведомства в других министерствах и Управлениях - обороны, разведки, транспорта и дорог, торговли, промышленности.

Уже зимой вернулось посольство из Китая, после месячного ожидания в Пекине оно встретилось с императором Поднебесной Чжу Юцзянь из династии Мин. Он благожелательно отнесся к нашему предложению о торговле и сотрудничеству, но попросил помощи в войне с Маньчжурией, вторгшейся в империю и занявшую добрую треть ее северной территории. В этой войне имперские войска терпели поражения, отступали в глубь страны, положение самого императора становилось все более шатким, с волнениями и смутой в провинциях. За помощь в выдворении из страны завоевателя Чжу Юцзянь обещал самые лучшие условия в наших взаимных отношениях, льготы в торговле, предоставление лучших ученых и мастеров для наших учебных заведений и мастерских, открытие новых для нас производств - шелка и фарфора, поставке сырья для них. Император подписал меморандум о принятых обязательствах и отправил с посольством, выпрашивая только скорейшее наступление нашего войска в Маньчжурию.

По-видимому, положение у Империи критическое, коль ее правитель готов передать нам хранимый веками секрет знаменитого китайского фарфора. Кроме предложенных преференций в пользу решения о вступлении в войну против маньчжурской династии Цин послужила закоснелость и варварство последней, уничтожившей лучшие достижения великого народа. После завоевания Китая она оборвала все связи с внешним миром, страна потонула в крови террора, любое несогласие или инакомыслие подавлялось с многочисленными жертвами покоренного народа. Да и у России с этой династией хватило проблем, Цины считали Приамурье своей исконной территорией, нередко здесь вспыхивали пограничные конфликты и войны, а нападения на нашу сторону стали практически постоянными, особенно поощряемых властью хунхузов. Считаю, что нельзя допустить кровавой победы маньчжуров, на срочно созванном совете Государственной думы после отчета Грамотина о посольстве в Китай обсудил наше вступление в войну.