Андрей Расторгуев - Дети Велеса

– Мы не отсиживаемся, Железный Клинок, а защищаем здесь своих жителей, – подал голос седовласый воевода.

М-да, искоренить в их душах застарелые частнособственнические интересы так быстро, как хотелось бы, вряд ли получится. Пырёв склонился над картой. Это была первая карта, увиденная им здесь, в мире средневековья и волшебства. Он уже начал думать, что местное население совершенно не знакомо с топографией, и нате вам, такой сюрприз. Настоящая карта, да еще какая! Он успел подробно изучить её, пока Хотим разъяснял обстановку, и даже выбрал место будущего сражения.

Дорога к Новому Мосту пролегала через широкое плато, ограниченное с севера скалами и речным потоком, бегущим у их подножия, а с юга – большим подковообразным выступом, обращённым выпуклой стороной на юго-восток. Выступ этот представлял собой высокий, почти вертикальный обрыв и простирался далеко на юг. Преодолеть его здесь было невозможно, а чтобы обойти потребуется много времени, поэтому Череп не станет этого делать. Нет, он попрёт напрямик через плато, между «подковой» и рекой. Тут-то его лучше всего и встретить. Фланги останутся прикрытыми, а у стрельцов на вершине «подковы» будет прекрасный сектор обстрела. Идеальная позиция для артиллерийских орудий или минометов, ну или станковых пулемётов на худой конец. Будь они у Стаса, непременно туда бы их и поставил. Хрен бы какая нежить проскочила такой опорный пункт.

– Пожалуй, я сделаю вот что… – Он ткнул пальцем совсем не туда, где планировал драться. – Поставлю войско к западу от Двуреченска и сниму заслон с Нового Моста. Мне понадобится вся сила, которую могу собрать. А когда с востока придёт Скал, ваш город окажется первым на его пути. Вот тогда и посмотрим, удастся ли вам защитить его жителей.

– Как… – У старого воеводы перехватило дыхание. – Вы не можете так поступить…

– Почему? Вы же можете! – невозмутимо парировал Стас.

Но старик его, кажется, не понял, невразумительно промямлив:

– Что?..

Всё тем же спокойным голосом Пырёв пояснил:

– Если, как вы считаете, вам удастся отбиться от Скала, спрятавшись в городе, и он отстанет от вас, то куда же, по-вашему, он отправится? Решит уйти назад? Нет, пойдёт дальше на запад. Но вы не собираетесь выходить из крепости и препятствовать ему в этом. Вы же не самоубийцы. Ради чего? Там ведь совсем чужие земли, чужие люди, чужие княжества… – Он сделал короткую паузу, а затем резко выкрикнул: – Почему же я должен заботиться о вас, чужих для меня людях?! Хотите быть сами по себе, так будьте!

Спорщик помалкивал, не находя слов на эту отповедь. Притихли и другие воеводы. Что тут скажешь, когда чужеземец кругом оказался прав. Отцы города чувствовали себя законченными эгоистами. После непродолжительного молчания раздался надтреснутый голос Хотима:

– Да, по всему выходит, себялюбцы мы распоследние. Пристыдил-таки ты нас, Железный Клинок, ничего не скажешь. Правду, видно, люди бают, что ты самому Велесу сыном доводишься.

– Меня по-всякому называли, – вполне серьёзно ответил Стас. – Только как не назови, а дело всё равно кому-то делать надо. Так почему не мне?

– Значит, сами боги тебя прислали, чтобы поучил уму-разуму их чад неразумных. Говори, что требуется от нас, а уж мы исполним, не сомневайся. Так, воеводы?

Мужики в зале нестройно, однако с уверенностью прогудели утвердительный ответ. Ну, слава богу, дело сдвинулось с мёртвой точки. Конечно, Стас блефовал. Не собирался он занимать такую невыгодную в тактическом смысле позицию, сдавая город на откуп нежити. Зато теперь в его распоряжении была ещё и дружина Двуреченска, насчитывавшая вместе с набранным ополчением порядка двадцати тысяч человек. Они-то и пригодятся в бою для прикрытия тыла на случай обхода «подковы» врагом. Использовать в общей фаланге людей, не умевших воевать строем и под прикрытием Силы землян, он и не собирался. Только полягут зазря да строй поломают.

Отдав Хотиму соответствующие указания, Стас направился к войску. Вскоре его фаланга пришла в движение, вытянулась колонной вдоль дороги и торопливо, насколько позволял раскисший от дождей и снега грунт, маршировала в сторону Окраины.

Когда справа показался пологий северный склон «подковы», Пырёв показал на него Михайлику, с которым уже успел поделиться своим планом расстановки сил, как впрочем, и с командирами других подразделений. Взяв пятнадцать тысяч стрельцов, Михай начал подъём на вершину выступа, где должен был достичь отвесной стены и, заняв господствующую высоту, стать недосягаемым для передвигающегося понизу врага. Чтобы прикрыть стрельцов, у них в тылу расположились ведуны в количестве двадцати тысяч воинов под командованием Тихомира. Теперь, если Череп всё-таки решится обойти их с юга, его сначала накроют сверху лучники, а за «подковой» встретят отряды ведунов, городской дружины с ополчением и собранных Ганнибалом оборотней, следовавших попятам за людским войском. О скором прибытии тридцати тысяч волколаков, изъявивших желание сражаться за «Истинного Хозяина», сообщил примчавшийся недавно Медяник. А затем с Пырёвым связался и сам берендей, доложив, что уже почти нагнал его. Стас разместил оборотней Ганнибала в лесу западнее «подковы», планируя использовать эту силу на случай применения противником обходного маневра. Таким образом, с этой стороны Черепа поджидали три готовые преградить ему дорогу отряда общей численностью до семидесяти тысяч душ. К тому же, когда он о них запнётся, сюда можно будет быстро перебросить оставшиеся у Стаса в фаланге сто пятьдесят тысяч солдат и конный резерв из десяти тысяч всадников. А ещё – пять тысяч стрельцов, которых он выдвинул вперёд, сильно растянув цепью неглубокий строй, при виде сверху напоминающий тонкую финишную черту. В задачу последних входило выпустить по врагу как можно больше стрел, причинив ему максимальный урон при сближении, а сделав своё дело, уйти в тыл, прячась за строем копейщиков.