Андрей Расторгуев - Дети Велеса

– Всё, шеф, я так больше работать не могу. Там на реке такая заваруха началась, что я чуть копыта не отбросил. Едва на другой берег переправились, тут люди твои как давай стрелы градом сыпать. Да так часто, что я только чудом спасся. Если бы дохлое Лихо Одноглазое сверху не свалилось, то всё, поминай как звали. Сейчас такая рубка идёт, такая рубка… Ты как хочешь, а я умываю руки. Обратно не вернусь. Где это видано – в чёрта железом тыкать! Не хватало ещё, чтоб свои же меня и прикончили. Я для кого стараюсь? Это ваша благодарность?..

Он бы ещё долго визжал, возмущённо морща раскрасневшийся пятачок, но Стас прервал его резким окриком:

– Тихо, рогатый! Никто не собирается снова отправлять тебя к Скалу. У него твоя работа закончена.

Какое-то время Чёрт глупо хлопал рыжими ресницами. Он приготовил как минимум дюжину доводов за то, что в армии нежити больше нет смысла торчать, а Стас вдруг взял да и согласился с ним с самого начала, не дослушав до конца. И что теперь прикажете делать с невысказанной частью его грандиозной речи? Продолжать плакаться, доказывая бессмысленность своей миссии в стане врага, когда босс и сам отзывает тебя на родину, глупо и смешно. С другой стороны, было жаль времени, потраченного на составление списка веских причин, препятствующих возвращению агента на нелегальное положение.

– Для тебя другая работёнка имеется, – продолжал говорить Стас. – Найдёшь берендея по имени Ганнибал. Он с войском оборотней идёт за нами, но порядком подотстал. Скажи ему, чтобы поторапливался. Когда будет подходить к Двуреченску, пусть со мной свяжется. Хоть через тебя, хоть мысленно позовёт. Я распоряжусь, что делать. А ты оставайся при нём, не то чего доброго тебя и вправду за врага примут и на ножи поставят.

С этой поры при Стасе находился единственный представитель нежити – Медяник. Но тот больше других походил на человека, да и воины уже привыкли к странному виду вестового, подшучивая даже, что у Железного Клинка всё войско из железа, а посыльный из меди.

Растянувшиеся вдоль реки ровные шеренги двухсот тысяч одетых в блестящую броню солдат смотрелись величественно и слишком непривычно для этого мира, не знавшего мировых войн и огромных армий. Стражники Двуреченска, кто стоял на своих постах и те, кто не был занят в карауле, высыпали на стены и любовались диковинным войском. К ним в компанию затесалось немало и простых зевак. Похоже, никто не обратил внимания на Стаса, одиноким всадником пересёкшего мост и въехавшего в открытые городские ворота, кроме, разве что, превратной стражи. Они показали ему дорогу к замку посадника и поспешили вернуться к созерцанию невиданного доселе зрелища.

Хотима он отыскал быстро. Тот встретил Стаса во дворе в окружении воевод, уже зная о прибытии войска. Не теряя времени, обсудили ситуацию за картой, почти целиком покрывшей необъятных размеров стол в совещательном зале, где расселись местные горе-стратеги.

– Я правильно понял, что вы намерены отсиживаться за крепостными стенами, в то время как мои люди суют свои головы в пасть нежити? – холодно поинтересовался Пырёв, отбрасывая всякое приличие.

Время дипломатии прошло, хватит перед ними лебезить. Для этого он посылал сюда Аркашу, чтобы тот убедил местные власти в необходимости объединить силы. Настала пора действовать, а не болтать. Армия Черепа уже под боком. С её приходом угроза истребления человечества из виртуальной превратилась в реальную.

– Воевода Юнос и посол Аркадий сами приняли такое решение. – В голосе Хотима слышалась обида. Пусть обижается, лишь бы понял, что без Пырёва ему в этой битве не выстоять. – Я предлагал им остаться в городе, но они посчитали нужным задержать нежить у Нового Моста до вашего прихода.

– И правильно сделали. Иначе Скал уже плясал бы на ваших костях.

Избранный Стасом агрессивный тон заставлял собеседников чувствовать себя неуютно, создавая в зале гнетущую атмосферу. Посадник и воеводы напоминали сейчас нашкодивших подростков, которых отчитывал строгий дядя в лице Пырёва. В таком положении им ничего не оставалось, кроме как оправдываться.

Смущённо откашлявшись, Хотим исподлобья глянул на онемевших военачальников, затем на Стаса и неуверенно проговорил:

– Мы полагаем, что лучше драться под защитой стен, чтобы сберечь воинов. Хотел предложить это сделать и вам…

– Вы как дети, отмахивающиеся тонким прутиком от волка, – не дал ему закончить Стас. – А его, между тем, надо травить сворой собак, обложить волчатником, загнать в угол и прикончить. Именно это я и собираюсь делать. Нам предстоит жестокая битва, в которой выживет лишь одна из сторон – либо мы, либо они. Как, скажите, можно победить в такой войне, сидя в крепости? Нет, увольте, я прятаться не собираюсь. И вам не дам!