Игорь Колесник - Сетевые игры

Резкий хлопок прерывает эту картину. Прямо над желтыми камнями мостовой, раскрывается синее, клубящееся зеркало. Из него, с жестяным свистом, выныривает всадник. Под ним прозрачный, будто вылитый из стекла скакун. Следом, появляется монах, в фиолетовой сутане. Гулко разносится стук, невидимых копыт по мостовой. Воин на коне оглядывается по сторонам, а сутулый, худой мужчина застывает, как статуя, смиренно склонив голову на грудь.

— Это она? — Асус одним рывком, снимает серебристый шлем. Смоляные, кудрявые волосы, рассыпаются по железу. Солнце блестит в искусно инкрустированных драгоценными камнями, усыпающих доспехи. В Ультре у Алекса, другое лицо, и голос. Он суров, величествен и всемогущ. Смуглый красавец восточного типа с гремящим, как горная лавина, голосом.

— Да, это девушка-кузнец, Голди — по змеинному шепчет и подобострастно кланяется Торквемада.

— Пусть она подойдет— рука делает привычный, повелительный жест.

— Голди, иди сюда, тебя зовет, Асус — Торквемада, манит ее, костлявой, как у самой смерти рукой. Повисло минутное молчание. Даже птицы перестали щебетать. Даже листики перестали шуршать в кронах деревьев. Все затаились, ожидая дальнейшей развязки. Девушка тряхнула рыжими кудрями, хмуро зыркнула из под лобья и продолжила возиться с мечом.

— Ты слышишь меня, моя раба? — Асус начал сердится. Полу видимый жеребец, стал нервно перебирать копытами.

— Да пошел ты… — Голди, презрительно скривила губы. Алекс опешил от такой наглости. Лицо его закаменело перекошенной маской. Кто это смог, ему такое сказать? Какая-то девчонка. Праведный гнев метнулся белой молнией в зрачках и выплеснулся в крике.

— Убей ее! — благородный голос перешел на визг.

Мрачный монах исчез и тут же появился за спиной у девушки. Он перетек из одного места в другое, как большая капля, фиолетовой ртути. Секунда и худые руки, с кривыми длинными ногтями, погрузились в кудрявую голову. Послышался железный скрип. Тело задрожало, как будто Голди, посадили на электрический стул. Глаза закатились. Зубы оскалились. Ее начало трясти, как отбойный молоток. Торквемада поднял ее над землей. Пальцы ног, тщетно попытались зацепиться за мостовую. Ступни начали перебирать по воздуху, будто ища велосипедные педали. Голди, дернулась еще пару раз и все. Тело обмякло и повисло у монаха на вытянутых руках. Он подержал ее, еще несколько секунд и бросил на мостовую как мешок с картошкой.

Смерть в Ультре, смерть в реале. Все взаимосвязано.

Асус, брезгливо посмотрел на скорченное, полуголое тело. Ни капли крови на желтых булыжниках. Чистое убийство. К тому же, через пол часа оно исчезнет и ни каких следов. А с другой стороны, нервы ни к черту. Надо было допросить девчонку. Сейчас поздно. Она уже ни чего не расскажет.

— Слушай меня Торквемада. Как только появится Карабасофф, задержи его любым способом. В противном случае ответишь своей жизнью. Я думаю тебе все понятно — Асус вложил в эту фразу всю жажду убивать, накопленную за этот день.

Монах весь сжался, словно хотел стать не заметным, как новый, хитрый вирус и часто, быстро закивал. Маленькие глазки начали беспорядочно моргать. Морщинистые, черепашьи веки задергались. Программа, оказывается, тоже боится смерти. Ой, как боится. Так, где же провести грань между компьютерной жизнью и реальной?

Властелин Ультры, ехидно посмотрел на слугу, и усмехнулся. Все так просто, все просчитывается. Хоть в реале, хоть здесь в космосе нулей и единиц. Все хотят жить. Везде правит страх смерти, жадность и секс. Как просто управлять этими нулями и единичками, когда знаешь механику. Асус, потрепал коня по гриве и растворился в воздухе, как кусочек сахара в кружке с кофе.

Просыпаюсь по кускам. Реальность собирается, причудливой мозаикой. Складываю пазлы сознания, со скрипом. Они составляются, с титаническим трудом. Этот кусочек не подходит. Этот, тоже не туда. Где я? … Кто я? Память поднимается тяжелым болотным пузырем.

Так, надо просто напрячься. Мобилизовать, всю силу воли. Тело болит и каруселит.

Свинцовая тяжесть, пульсирует в затылке. Веки открываются с трудом, как мокрые, бархатные шторы. Свет, режет глаза, желтой, яркой бритвой. Лампочка под потолком светит, милицейским фонариком, раздирая зрачки. Потолок в незнакомых клеточках. Совсем не потолок. Эй? что это надо мной? Ромбики, какие то.

Так, значит погуляли. У какой то бабенки завис. Правый локоть уперся в стенку. Левым пытаюсь нащупать теплое, женское тело. Рука падает и ударяется об пол. Резко сажусь. В нос бьет запах спортзала. Так еще пахнет казарма. Портянками, потом, мочой, немытым телом. Ядреный аромат, мгновенно приводит в сознание. Протираю кулаками глаза. Резкость постепенно фокусируется, начинают проступать отдельные предметы.