Борис Гребенщиков - Аэростат. Течения и Земли

Чарльз Додж

Вот, к примеру, классический американский композитор Чарльз Додж. Жил себе не тужил, ан нет – пошел искать нового. Заинтересовался взаимоотношением человеческого голоса и компьютера. В итоге стал орденоносным пионером электронной музыки. Вот куда приводят поиски.

Никогда не остающийся на одном месте, Мистер Перемена в Действии, Худой Белый Герцог, Зигги Звездная Пыль, Дэвид Боуи однажды учил меня применять к текстам песен метод «разрежь и cшей», придуманный еще одним пришельцем с Марса, Уильямом Берроузом (William Burroughs).

Дэвид Боуи и Уильям Бэрроуз

«Допустим, – говорил он, – у тебя в руках рассказ о поездке в автобусе: вот едет автобус, на остановке заходит девушка, кого-то кто-то рядом сбивает и так далее. Создается вкус происходящего. Теперь если взять этот рассказ, разрезать его на фразы и собрать их в произвольном порядке, линейное повествование исчезнет, но содержание происходящего, став вне логики, останется при этом тем же самым».

Джон Хасселл

LP «Vernal Equinox», 1977

Именно это метод Дэвид иногда применял к своим собственным песням. А когда они встречаются с другим отпетым экспериментатором, блестящим Брайаном Ино, такие же нелинейные методы они применяют и к музыке.

Дэвид Боуи был и остается одной из крупнейших и любимейших фигур в музыке XX века. {481}

Еще одна великолепная фигура – трубач Джон Хасселл. «Я хотел создать культуру, которая как бы существовала. Как если бы кто-то обнаружил неизвестную, потерянную музыку. Смесь традиций „третьего мира“ с технологией „первого мира“, создание культуры „четвертого мира“ – проекция идеи традиции в цифровой мир».

Киран Хебден

Говорят, что Хасселл прожил много лет в Полинезии и ясно там усвоил, что сон не менее важен, чем явь, а может, и важнее. Наверняка придумывают.

Главное в его музыке – атмосфера; если довериться ей, она приводит в странное место вечных снов, неотличимых от яви.

Four Tet. «Fabric Live. 59», 2011,

Один парень по имени Киран Хебден (Kieran Hebden) играл себе в построковой группе Fridge. А пока его коллеги по команде занимались учебой в колледже, он спасался от скуки нажиманием кнопок компьютера. Нажимание удавалось на славу.

Прямо у себя дома он по сей день продолжает лупить, сэмплировать и резать, а получившееся выходит под названием Four Tet, став более популярным, чем его основная группа.

А вот случай из жизни. Шел я как-то раз по улице, зашел в магазин, а там такое играет! Я подбегаю к продавцу, спрашиваю, кто это, он говорит – Hot Chip. Кто они такие, я не знал, но не купить не мог. Уже чуть позже я узнал, что Hot Chip – это два голоса: Джо Годдар (Joe Goddard) и Алексис Тэйлор (Alexis Taylor) плюс зашедшие в студию друзья-лондонцы. Их душа «грустит о небесах, Она не здешних нив жилица». И они любят, «когда на деревах Огонь зеленый шевелится» [61]. Мы еще услышим о них. {484}

Hot Chip

Сергей Есенин и Айседора Дункан

«Ultra». Depeche Mode, 1997

И если идти дальше по этому сумеречному пути, то почти наверняка придешь к весьма популярной и тоже совсем электронной, всем известной группе. Сдвинутый, адский мир вечного мучения – по счастью, нереальный, но изумительно изобретательный. Конечно, Depeche Mode, мастера английского криминального шансона.