Борис Соколов - Оккупация. Правда и мифы

Партизаны понимали, что немцы постоянно засылают к ним лазутчиков. Поэтому обеспечению безопасности своих лагерей и секретности планируемых операций придавали особое значение. В специальной инструкции, разработанной Центральным штабом партизанского движения, говорилось:

«Конспирация расположения отряда и партизанских действий достигается: а) знанием каждым только того, что ему необходимо для выполнения повседневных партизанских обязанностей, и ничего лишнего; б) строгим соблюдением в тайне связей партизанского отряда с местным населением и теми людьми, которые постоянно оказывают помощь партизанскому отряду. На связь ходят специально выделенные лица; они встречаются со связниками вне расположения партизанского отряда; в) установлением секретных слов и пароля; г) строгой проверкой лиц, вступающих в партизанские отряды; преданность Родине этих лиц проверяется выполнением ими боевых заданий; д) строгим учетом всего личного состава; без личного разрешения командира и комиссара ни один партизан не имеет права выйти за пределы расположения отряда; е) объявлением исполнителям боевых заданий или поручений только тогда, когда это требуется обстановкой (перед началом действий с учетом необходимого времени на подготовку); ж) установлением кличек для тех партизан, которые по роду своей деятельности вынуждены встречаться с лицами, не состоящими в отряде; запрещением доставлять пленных в район отряда; при необходимости доставить пленного в район отряда последний приводится с завязанными глазами». 10 августа 1943 года командир Осиповичского партизанского соединения Королев докладывал в Москву: «В последнее время гестапо использует евреев в целях шпионажа. Так, при Минском и Борисовском гестапо были открыты 9-месячные курсы для евреев. Шпионы рассылались по квартирам в городе и засылались в партизанские отряды, последние снабжались отравляющими веществами для отравления партизан и командиров. В Минской зоне был разоблачен целый ряд таких шпионов».

Особыми отделами овладела какая-то мания – в каждом еврее-перебежчике видеть немецкого шпиона. А если это был польский еврей, да еще служивший у немцев, его положение становилось почти безнадежным.

18 марта 1943 года к партизанам бригады Алексея Донукалова, действовавшей в районе Минска, перешел Генрих Максимилианович Чаплинский, 1890 года рождения. Польский еврей, профессор Краковской и Львовской консерваторий, Чаплинский много гастролировал по миру, жил в Лондоне, Париже, Антверпене, посещал Бразилию, Канаду и США В 1940 году НКВД арестовало его «за нелегальный переход границы в районе Малкина». Чаплинский семь месяцев провел в тюрьме города Белостока. С началом советско-германской войны во время бомбардировки бежал из колонны эвакуируемых заключенных. Сам он на допросе в партизанском отряде утверждал, что в районе Червень его отпустил конвой. В дальнейшем

Чаплинский служил переводчиком в немецких авиационных частях и штабах в Минске, Витебске, Могилеве и других белорусских городах. Выручило знание языков – Чаплинский владел польским, русским, немецким, английским, французским, испанским и чешским. Но с точки зрения советских органов безопасности, «безродный космополит» Чаплинский, объездивший чуть ли не весь мир, выглядел матерым шпионом. Пономаренко и нарком госбезопасности Белоруссии Лаврентий Фомич Цанава 15 мая 1943 года сообщили Сталину основные этапы биографии профессора консерватории и сделали неутешительный для него вывод: «Предварительный опрос Чаплинского дает полное основание полагать, что он является агентом немецкой разведки, специально подосланным в партизанский отряд Донукалова для проникновения в советский тыл. Причем есть основания полагать, что он является старым агентом немецкой разведки, работавшим в ряде стран по ее заданию. Чаплинский передан в Главное управление «СМЕРШ» т. Абакумову». До этого Пономаренко утверждал также, без каких-либо доказательств, что Чаплинский «немцами использовался в качестве переводчика по серьезным делам». Что это были за серьезные дела, Пантелеймон Кондратьевич не уточнил. Может быть, намекал на какие-то допросы советских агентов? Но люфтваффе ведь никакими полицейскими функциями не обладали, и вряд ли Генрих Максимилианович занимался чем-либо иным, кроме переговоров с местными властями насчет расквартирования и снабжения авиационных частей всем необходимым.