Френсис Фицджеральд: Волосы Вероники

И так оно и было. Не исключено, что сначала Уоррен хотел вызвать ревность Марджори, не исключено, что его привлекли знакомые, хотя и еле уловимые отзвуки Марджори в речах Вероники; не исключено, что свою роль сыграло и то и другое, возможно, чем-то она его и впрямь привлекла. Но так или иначе, а только через неделю младшее поколение пришло к общему мнению: самый надежный поклонник Марджори решительно переключился на ее гостью и вовсю приударяет за ней. Всех интересовало, как примет эту измену Марджори. Уоррен дважды на дню звонил Веронике, посылал ей записки, часто видели, как они разъезжают в его двухместном автомобиле и пылко, вдохновенно выясняют жизненно важный вопрос: серьезно или нет он относится к ней.

Когда над Марджори подтрунивали, она смеялась в ответ. Она, говорила Марджори, только рада, что Уоррен наконец нашел кого-то, кто отвечает ему взаимностью. И, посмеявшись вместе с ней, младшее поколение решило, что Марджори, по всей видимости, нисколько не огорчена изменой, и на том успокоилось.

За три дня до отъезда Вероника как-то после обеда поджидала Уоррена в холле: они уговорились ехать играть в бридж. Настроение у нее было самое радужное, и когда Марджори, которая ехала туда же, возникла рядом в зеркале и стала небрежными движениями поправлять шляпу, Вероника, не ожидавшая нападения, была захвачена врасплох. И вот тут-то Марджори бестрепетно и решительно, в три фразы, расправилась с ней.

– Советую тебе выкинуть Уоррена из головы, – сказала она жестко.

– Что? – Вероника растерялась.

– Советую тебе: прекрати выставлять себя на посмешище. Уоррена ты ничуть не интересуешь.

Какой-то миг они напряженно разглядывали друг друга – высокомерная, отчужденная Марджори и растерянная, разом и сердитая и напуганная Вероника. Но тут перед домом остановились два автомобиля, послышался беспорядочный вой клаксонов. Девушки дружно охнули и бок о бок заспешили к выходу.

Пока шла игра, Вероника тщетно пыталась побороть нараставшую тревогу. Она оскорбила Марджори, этого сфинкса из сфинксов. С самыми что ни на есть благовидными и невинными намерениями она похитила собственность Марджори. Она вдруг почувствовала себя страшно, непоправимо виноватой.

После бриджа гости сели кружком, кто куда, разговор сделался общим, и вот тут-то разразилась буря. Вызвал ее по неосмотрительности Малыш Отис Ормонд.

– Отис, ты когда возвращаешься в свой детский сад? – спросил кто-то.

– Я? Когда Вероника обрежет волосы.

– Тогда считай, что твое образование закончено, – поспешила вставить Марджори. – Это ведь чистый блеф. Я думала, вы ее давно раскусили.

– Правда? – спросил Отис, укоризненно глядя на Веронику.

У Вероники полыхали уши, ей хотелось одернуть Марджори, но, как назло, ничего не приходило в голову. Прямой наскок полностью ее парализовал.

– Блефы – не такая уж редкость, – вполне миролюбиво продолжала Марджори, – и ты, Отис, не так стар, чтобы этого не знать.

– Допускаю, – сказал Отис. – Не стану спорить. Только Веронике с ее язычком…

– Да ну? – зевнула Марджори. – И какая, интересно знать, ее последняя острота?

Никто, похоже, не знал. И впрямь, с тех пор как она покусилась на поклонника своей музы, Вероника не говорила ничего примечательного.

– А это правда блеф? – поинтересовалась Роберта.

Вероника колебалась. Она понимала, что ей непременно надо выкрутиться поостроумнее, но взгляд кузины, внезапно обдавший холодом, не давал собраться с мыслями.

– Как сказать, – уклонилась от ответа Вероника.

– Слабо тебе? Признайся, – сказала Марджори.

Вероника заметила, что Уоррен перестал терзать гавайскую гитару и глядит на нее.

– Как сказать, – упрямо повторила она. Щеки ее пламенели.

– Слабо! – повторила Марджори.

– Не отступайтесь, Вероника, – подзуживал Отис – Укажите Марджори ее место, пусть не важничает.

Вероника затравленно озиралась, ей казалось, глаза Уоррена неотступно следят за ней.

– Мне нравится короткая стрижка, – быстро сказала она, будто отвечая Уоррену, – и я решила обрезать волосы.

– Когда? – осведомилась Марджори.

– Когда угодно.

– Не откладывай на завтра… – начала Роберта.

Отис сорвался с места.

– Both отлично! – завопил он. – Устроим групповую вылазку! Вылазку в цирюльню! Вы, кажется, говорили про отель «Севье»?

Все мигом повскакали с мест. У Вероники бешено колотилось сердце.

– Как? – выдохнула она.

Над общим шумом вознесся звонкий и презрительный голос Марджори: