Игорь Литвиненко - Ритуальные принадлежности

От этих слов старухе сделалось легче: она в дороге тревожилась и хотела придумать какие-нибудь хорошие слова для первой встречи с невесткой, но так и не придумала ничего, а теперь видела, что это не нужно было, можно просто так поздороваться и обняться с родным человеком.

Из комнаты в прихожую выбежал мальчик – Дениска. Старуха его помнила младенцем на фотокарточке, а теперь это был уже первоклассник. Она растерялась, посмотрела на сына и на его жену виновато:

– Ой, как же так я забыла… Надо было гостинчиков привезти, хоть конфеточку или игрушку.

– Да ладно, не обязательно, – успокоил ее Федор Васильевич, а Нина Петровна засмеялась и сообщила:

– Вы сами, Таисья Макаровна, для них лучший гостинец. – И крикнула в комнату через дверь. – Аленка! Ну иди же сюда, поздоровайся с бабушкой, я кому сказала!

– Проходите, мама, что же вы? – сказал, волнуясь, Федор Васильевич и взял ее осторожно под локоть.

В большой комнате старуха увидела торжественные цветы в сверкающей вазе. Все блестело вокруг: застекленные книжные полки, сервант с хрусталем, высокое зеркало с тумбочкой в дальнем углу, большой телевизор на тоненьких ножках, паркетный пол, застеленный ярким ковром, и люстра, сделанная словно из множества светящихся льдинок. Таисья Макаровна опять немного встревожилась среди этих богатых вещей, сделала несколько робких шагов и остановилась, оправляя на голове платок. Девочка в школьной форме, с белыми бантиками в тонких косичках, подошла и отрывисто чмокнула бабушку в щеку. Таисья Макаровна улыбнулась и погладила ее по голове.

– Ой, Аленушка, какая ты большая уже…

– Садитесь на диван, вы же устали с дороги, – предложила Нина Петровна. – А я вам сейчас ванну приготовлю, хотите?

– Конечно, конечно, обязательно, – ответил за мать Федор Васильевич, а сама она ничего не сказала: пусть заботятся как хотят, ей все ладно.

– Ну вот, – Зозуля сел на диван рядом с матерью. – Мы хорошо живем, не жалуемся, все у нас есть. Нина в продовольственном магазине работает, так что… Да ведь я уж рассказывал. Она хорошая, добрая, вы сами увидите.

– Да, да, – рассеянно проговорила старуха. – Только я не знаю, как ей говорить… дочкой-то назову – ничего? Не обидится?

– Нет, не обидится, – засмеялся Федор Васильевич, – что уж вы так-то… Зовите ее как получится.

– Ну и ладно тогда, – сказала старуха и оправила опять платок на голове.

– А я сегодня пятерку получил по арифметике! – похвастал Дениска.

– Молодец какой, – сказала Таисья Макаровна. – Ты хорошо учись, чтобы учительница не ругалась.

– Он сегодня уроки не сделал, – выдала брата Аленка. – Я ему говорила, а он не слушает, все с паровозом играет. А завтра двойку притащит.

– Сама ты двойку притащишь! – крикнул Дениска сестре.

– Ну-ка! – приказал детям Федор Васильевич. – Бабушка приехала, а вы ругаетесь! Бабушке не понравится, и она уедет обратно к себе домой.

Дениска насупился и посмотрел на отца. Он подбежал к старухе.

– Бабушка, ты не уедешь?

– Нет, мой хороший, – она притянула к себе внука, легонечко обняла его. – Зачем же мне ехать от вас? Теперь мне уж некуда ехать, я с вами буду.

– Никогда-никогда не уедешь?

– Никогда, – сказала Таисья Макаровна, закрыла глаза и сильнее прижала к себе Дениску морщинистыми руками.

Из ванной комнаты возвратилась Нина Петровна.

– Ну что? – сказала она. – Вы готовы? Пойдемте, я вам все покажу.

Они прошли в ванную, и невестка научила старуху, как смешивать горячую воду с холодной, указала чистое мохнатое полотенце, розовое мыло, жидкую хвойную пасту в мягком флаконе для мытья головы.

– Пользуйтесь всем, не стесняйтесь, – сказала Нина Петровна. – А вот это, – она показала, – будут ваши домашние тапки. Правда, красивые? Я специально купила для вас, они тепленькие… Закрывайтесь теперь на задвижку, а я пойду пока на стол соберу.

Стыдясь своего отражения в зеркале, старуха сняла торопливо одежду. И долго стояла босыми ногами в холодной пустой ванне, все никак не могла настроить душ. Потом у нее получилось, вода потекла хорошо, и старуха замерла под теплым дождем, согревая себя и заботясь, чтобы вода не брызгала на пол. Потом спохватилась: ведь ее ждут – и заспешила, роняя скользкое мыло. Она вспомнила свою старую баньку, стоящую теперь одиноко на дальнем краю огорода, и пожалела, что больше никогда не откроет ее скрипучую дверь.

– С легким паром вас, Таисья Макаровна! – встретила невестка старуху, когда она вышла из ванной, закутав по привычке голову полотенцем. – Идите сюда, вот мы для вас комнату специально приготовили. Тут раньше Аленка хозяйничала, но мы ее попросили как следует, и она уступила вам свое место, а сама ревела вчера целый вечер… Но вы не обращайте внимания.