Джорджетт Хейер - Тайные наслаждения

– Я привез с собой леди, которая согласна выйти за него замуж. Сейчас она ждет внизу, вместе с Престейном.

Доктор взглянул на лорда, и в глазах его появилось восторженное изумление.

– Вот как? – произнес он. – Милорд, я знаю вас много лет; на моей памяти вы бывали в стольких неприятностях и я столько раз приходил вам на помощь, что не могу взять в толк, как вам удается до сих пор удивлять меня! Но согласится ли ваш кузен?

– Да, потому что никто и никогда не убедит Евстасия в том, что я не жажду заполучить его имение. С тех самых пор, как я впервые заговорил об этом, он подозревает меня в том, что я злоумышляю против него, а женитьба послужит только ширмой для моих коварных планов.

Карлайон умолк, потому что в этот момент Евстасий Шевиот пошевелился и открыл глаза. Доктор, вернувшись к кровати, пощупал его пульс.

– Уберите от меня руки, черт бы вас побрал! – шепотом произнес Евстасий. – Я знаю, что мне конец!

Карлайон подошел к кровати с другой стороны и остановился, глядя на кузена сверху вниз. Умирающий несколько мгновений смотрел на него затуманенным взором, но вот взгляд его прояснился. По лицу Евстасия, имеющему резкие черты, скользнуло выражение злобного торжества; слабым голосом он пробормотал:

– Как же я сожалею о том, что не женился назло тебе, богом клянусь! Ты думал, будто можешь одурачить меня, но я оказался не таким простаком, каким ты меня считал, Карлайон!

– Неужели? – ровным тоном осведомился лорд.

– Ты задумал какую-то дьявольщину, чтобы пустить пыль в глаза целому свету. Я не знаю всего, но предполагаю, что должен был жениться, и тогда дело выглядело бы так, словно ты не имеешь никаких видов на Хайнунз. А потом ты бы избавился от меня, не правда ли? Вот только я оказался куда умнее, чем ты полагал, дорогой кузен, и уже через час после выхода из церкви я лишил бы тебя наследства, и мое имение никогда бы тебе не досталось. Ты решил, что у меня не хватит ума быстро составить завещание, но я сделал это!

– Вам нельзя разговаривать долго, мистер Шевиот, – вмешался доктор.

Лицо Евстасия исказилось от боли; он на миг прикрыл глаза, но тут же открыл их вновь, вперив торжествующий взгляд в лицо Карлайона.

– Твой драгоценный Ник оказался слишком быстр для тебя! – злорадно оскалился он.

– И для тебя тоже, Евстасий.

Голова Шевиота беспокойно заметалась по подушке.

– Да, черт побери! – прошептал он. – Ты получишь все! Будь ты проклят! Будь ты проклят!

– Да, я получу все.

– Ничего, я испорчу тебе удовольствие! Ты увидишь, как Ник пойдет под суд! Он убил меня, слышишь? Он намеревался убить меня!

– Быть может, я и увижу, как он пойдет под суд, но его репутация куда лучше твоей, кузен, а единственный свидетель вашей ссоры предан мне душой и телом. Я добьюсь того, что Ника оправдают.

Спокойная уверенность, с которой лорд произнес эти слова, возымела действие. Умирающий застонал и сделал отчаянную попытку приподняться на локте.

– Ради всего святого, милорд, будьте осторожны! – пробормотал доктор, вновь укладывая Евстасия на подушки.

– Но ему все равно придется предстать перед судом! – выдохнул Шевиот. – И, каков бы ни был итог, твоей гордости будет нанесен непоправимый урон!

– Да, – согласился Карлайон. – И твой план, и мой – оба потерпели неудачу. Твое поместье мне не достанется; я же приложу все силы к тому, чтобы спасти Ника от твоих инсинуаций. Видишь ли, Ник мне дороже Хайнунза: я не стану стремиться заполучить и его.

Шевиот в ярости уставился на кузена. Его затуманенный мозг уже не воспринимал половину из того, что ему говорят, и упрямо цеплялся за одну-единственную мысль.

– Как это? Каким образом? – выдохнул он.

– Ты еще можешь сочетаться браком, здесь и сейчас, и завещать Хайнунз своей жене.

Шевиот нахмурился, словно пытаясь собраться с мыслями.

– И чем это тебе поможет? – с подозрением спросил он.

– Кое-чем.

– И ты не займешь мое место?

– И я не займу твое место.

– Согласен! – заявил Шевиот, теребя покрывало. – Да, согласен! Мне плевать на Ника. Я умру со спокойной душой и сознанием того, что одурачил тебя!

Карлайон, кивнув, направился к двери. Доктор вышел за ним на лестничную площадку.

– Вы не сделаете этого, милорд! – сказал он.

– Сделаю, раз кузен этого хочет.

– Он не понимает и половины того, что вы ему предлагаете! За все годы своей практики я еще не встречал человека, настолько подверженного пороку! И при этом мне известно, какое терпение и благородство вы проявили по отношению к нему! Однако от этого он, похоже, лишь ненавидел вас еще сильнее. Душа его черна! Но это… Нет, так не годится, милорд!