Пелам Вудхаус - Сердце обалдуя

– Кто мог подумать? – вскричал Уильям, обирая с себя клубнику. – Кому пришло бы в голову, что Джейн влюбится в типа, который не играет ?

– Да, это поразительно, – согласился я. – Ты не ослышался? Правильно ее понял?

– Еще бы! Понимаете, я сам ей сделал предложение. Застал ее одну у клуба и говорю: «Вот что, старушка, ты как?» А она говорит: «Ты о чем?» – «Выйдешь за меня? Не хочешь – не надо, но очень тебе советую». И тут она ка-ак скажет: «Я люблю другого». Это, значит, Спелвина. Удар, однако! Я потом сколько раз промазал.

– Она сказала прямо, что выходит за Спелвина?

– Сказала, что его любит.

– Надежда есть. Если они не обручились, это может пройти. В общем, я ее навещу, разузнаю.

– Хорошо бы, – сказал он. – А у вас, случайно, нет средства от клубничного сока?

Разговор с Джейн ни к чему не привел. Да, она обручилась со Спелвином. В порыве девической откровенности она привела и детали.

– Светила луна, ветерок шелестел в листьях. Вдруг он обнял меня, заглянул мне в глаза и воскликнул: «Я люблю вас! Я обожаю вас! Боготворю! О, моя жизнь, мой рок, моя подруга, предназначенная мне с той поры, как зажглась первая звезда!»

– Очень мило, – сказал я, думая о том, что Уильям Бейтс выразился бы иначе.

– В сентябре мы поженимся.

– Ты уверена, что это нужно?

Она удивилась:

– Почему вы спрашиваете?

– Видишь ли, при всех его достоинствах, он не играет в гольф.

– Да, – отвечала она, – но у него широкие взгляды.

– Широкие?

– Он не мешает играть мне. Ему даже нравится мой чарующий энтузиазм. Так он и сказал.

Мне на это нечего было сказать.

– Желаю счастья, – выговорил я. – Правда, я надеялся… но что там!

– А что?

– Ладно, скажу. Я надеялся, что ты выйдешь за Уильяма.

Глаза ее затуманились.

– Мне его очень жаль, он такой хороший.

– Лучше не бывает, – поддержал я.

– И такой добрый. Многие затеяли бы бог знает что, а он сказал «Ну-ну» и обещал помочь мне через неделю на Мшистой Пустоши.

Я решил, что будет тактичней сменить тему.

– Значит, ты снова едешь в эту Пустошь?

– Да. Мне надо пройти квалификационный отбор.

Ежегодный матч на Мшистой Пустоши был одним из главных событий для женщин, игравших в гольф. Сперва, как обычно, соревновались за медаль, потом играли тридцать две спортсменки с плохими показателями. Я был рад, что Джейн настроена оптимистично, поскольку она играла уже три года, начинала хорошо, но в список не попадала. Как многие игроки в гольф, она была гораздо лучше в матчах, чем в таких, отборочных, играх. Мшистая Пустошь бугриста и неровна, и каждый год плохая лунка сводила на нет семнадцать остальных достижений. Словом, я был рад, что она не пала духом.

– Все будет хорошо, – сказал я. – Играй осторожно, как здесь, и дело в шляпе.

– Это не важно, – отвечала она. – Говорят, в этом году только тридцать два места, так что все, кто достигнет финиша, войдут в список. Надо не сорваться, и все.

– А зачем тогда вообще устраивать матч?

– Нет, это нужно. Понимаете, будут давать призы за три первых места. И вообще, приятно думать, что если у меня опять не сложится с седьмой лункой, я все равно пройду.

– Да, конечно. А вообще, тебе очень идет игра в гольф.

– Надеюсь. Я играю, а Родни любуется.

– Он будет смотреть?

Упомянув жениха, она обрела красноречие, но я не стал ее слушать. Как-никак я – всецело за Уильяма. Мне не нравилось ее увлечение. Нет, я не узкий человек, обычные люди тоже могут жениться, но не на тех же, кто вот-вот выиграет медаль!

Зеленый комитет, как им и свойственно, привел в кой-какой порядок Мшистую Пустошь, но три самые мерзкие лунки остались в неприкосновенности. Я, конечно, имею в виду четвертую, седьмую и пятнадцатую. Даже бездушный комитет, видимо, понял, что многострадальные игроки вытерпят только это и лишняя ямка с песком приведет, чего доброго, к бунту.

Джейн легко прошла три первые лунки, а у четвертой заволновалась. Вообще-то все шло хорошо, как ни странно, благодаря не великой любви к Родни, а улыбке и советам Уильяма.

Честно говоря, она уже немного жалела, что разрешила Родни приехать. Очень мило с его стороны, что и говорить, но как-то он не вязался со священной атмосферой. К примеру, он не мог постоять спокойно, а к тому же что-то напевал. Она чуть не отвлеклась, но собрала всю волю и сделала великолепный удар.

– Здорово, – сказал Уильям Бейтс.

Джейн благодарно улыбнулась и посмотрела на Родни, ожидая похвал. Конечно, он не играет, но видно же, что удар – лучше некуда!