Пелам Вудхаус - Джим с Пиккадилли

Душа его от всех этих бед была в таком состоянии, что сначала даже крики о помощи не возбудили в нем интереса. Он не сполз с кровати. Он знал, что ходить ему очень больно, и не желал терпеть новые муки из-за того, что кого-то убивают в библиотеке. А вот пронзительных тявканий Аиды нервы его не выдержали, и он приковылял вниз, отнюдь не в благодушном состоянии. Он не собирался спасать неизвестного, вставать между убийцей и жертвой. Нет, он шел для того, чтобы угомонить собаку. Однако на пороге библиотеки гений отдавил ему больную ногу, распылив тем самым его гнев, как-то рассредоточив. Злость уже не сосредотачивалась на Аиде. Ему захотелось наброситься на всех разом.

– Что тут творится? – клокотал Пэтт. – Объяснит кто-нибудь? Мне тут что, всю ночь торчать? А это кто? – сверкнул он глазом на мисс Тримбл. – Зачем у нее револьвер? – Он неосторожно споткнулся о больную ногу и взвыл от боли.

– Питер, это детектив, – робко пояснила жена.

– Детектив? С какой стати? Откуда она взялась?

Теперь за объяснения взялась сама сыщица.

– Мъссис Пътт пъслала за мной, чтъб въшего сънка не похитили.

– Огги! – вступила миссис Пэтт. – Мисс Тримбл охраняла нашего Огги.

– Зачем?

– Чтобы его не похитили, Питер…

Пэтт оглядел толстого пасынка, потом взгляд его упал на жалкую фигуру Джерри Митчелла, и он вздрогнул.

– Мальчишку он похищал?

– Съмо събой! – отрубила мисс Тримбл. – Зъстукан на мъсте пръстъпленья. Пъджидал на улъце в мъшине. Задержала его, и вън того, с ръвольвером. Пръвезла сюда.

– Джерри, – сказал Пэтт, – не твоя вина, что тебе не удалось. Я поступлю с тобой по-честному. Ты бы сделал это, не помешай они тебе. Ты получишь деньги на эту ферму, не волнуйся. А теперь – все спать! Больше вам тут делать нечего!

– Слъш-ка! – в гневе вскричала сыщица. – Вы чъто, не станьте дело възбъждать? Дъ он мъльчишку чуть не пъхитил!

– Я сам ему приказал, – огрызнулся Пэтт.

– Питер!

Пэтт обернулся на жену, словно лев-маломерок. Воспоминания обо всем, что он выстрадал от Огдена, укрепили его решимость.

– Два года я тебя уговаривал отослать его в хороший пансион, но ты не соглашалась. Я не мог дольше выносить, как он слоняется по дому, и велел Джерри Митчеллу отвезти его к своему приятелю. Тот держит собачью лечебницу на Лонг-Айленде. Мы бы его попросили, чтобы он подержал Огдена у себя, вбил в него разум. На этот раз ты испортила дело, вызвала эту особу, но ничего, все поправимо. Даю тебе выбор. Или на следующей же неделе ты отсылаешь мальчишку в пансион, или он отправляется в собачью лечебницу. Больше терпеть его в доме я не намерен! Вечно разваливается в моем кресле, курит мои сигареты… Что выбираешь?

– Но, Питер…

– Отвечай!

– Если я отправлю Огги в пансион, его могут похитить!

– Ну и что? Он только того и хочет! В любом случае платить буду я. И с радостью заплачу. Отправь его в постель немедленно! А завтра подыщем для него школу. О Господи! – Пэтт подскакал на одной ноге к письменному столу и сморщился, в отвращении глядя на беспорядок. – Что за помойка! Кто устроил? Единственная комната в доме, которую я попросил для себя, чтоб сидеть тут в покое! И ее превратили в свинюшник! Да еще дрянь какую-то по всему столу рассыпали! Кофе, что ли?!

– Питер, это не кофе, – слабо пискнула миссис Пэтт. Пещерный человек, за которого она вышла замуж, полагая, будто он – ласковое домашнее животное, лишил ее всякого запала. – Это взрывчатка.

– Взрывчатка?

– Лорд Уизбич, то есть человек, который выдавал себя за лорда, швырнул ее туда.

– Швырнул?! Отчего же она не взорвалась? Почему обломки дома уже не улетели за реку?

Миссис Пэтт беспомощно взглянула на Уилли. Тот запустил пальцы в лохматые волосы и выкатил глаза.

– К счастью, дядя Питер, случилась легкая ошибка в формуле, – объяснил он. – Завтра проверю все снова. То ли тринитротолуол…

Пэтт взревел, как раненый зверь. Он колотил стиснутыми кулаками по воздуху. На него налетел припадок безумия.

– Так эта… эта рыба, этот недоумок… жил за мой счет столько времени… я ему устраивал сладкую жизнь… а он копался со взрывчаткой, которая не взрывается?! – Пэтт ткнул обвиняющим пальцем в изобретателя. – Завтра проверишь? Да, проверишь! После шести часов. А до шести как миленький будешь вкалывать у меня в конторе! Поработаешь в первый раз в жизни! Давно тебя туда следовало засадить! – Пэтт воинственным взором окинул зал. – А теперь все – в постель! Дайте людям хоть немного отдохнуть! А вы – домой! – приказал он сыщице.