Александр Володин - С любимыми не расставайтесь! (сборник)

Редактор издательства Веригин был добродушен и приветлив.

– Хорошо, Андрей Палыч. Как всегда, хорошо. Всем понравилось. Обсудили, отзывы только положительные, по существу, без замечаний. Надо бы отдавать в набор.

– Я рад, – смущаясь, проговорил Бузыкин.

В официальных местах Бузыкин всегда чувствовал себя неловко и потому старался держаться посвободней. Но тогда выходило, что он ведет себя развязно. От этого он чувствовал себя еще более натянуто.

– Но разговор у нас будет печальный, – сказал Веригин.

Бузыкин встревожился:

– А что такое?

– Срывается у нас это дело.

– Как – срывается?!

– Да этот Саймон, оказывается, выступил там с какой-то расистской статьей. Прогрессивная общественность возмущается. А мы, получается, переводим его, рекламируем?

– Вот это да. Год работы. И что же, все коту под хвост?

– Ну кто же мог предвидеть!

– Это верно, это верно, – бормотал Бузыкин. – А может быть, как-нибудь обойдется?

– Милый мой! Ну как обойдется? Пока, во всяком случае, пускай полежит. А там видно будет.

– Понятно, понятно…

– Андрей Палыч, ты так уж не расстраивайся. У тебя «Разбитая луна» в каком состоянии?

– В каком? В разбитом.

– Как это – в разбитом? Вот у меня записано: «Бузыкин. Десятое». А сегодня какое? Четвертое. Через неделю чтобы перевод был на столе. Мы ее пустим вместо этого Саймона.

– Это мне не успеть.

– Ну хорошо. Тринадцатого сдашь? Тринадцатое – крайний срок.

– Не знаю. Придется ночью сидеть…

– Посиди, посиди. Для здоровья полезней, чем по бабам бегать. В нашем возрасте.

– По каким бабам? – заволновался Бузыкин.

– Ленинград – маленький город, Андрей Палыч…

Нина говорила негромко, прикрывая трубку, чтобы не слышал Билл.

– Слушай, это уже хамство. Он час уже тебя ждет, ты же обещал повести его по местам Достоевского!

– А, черт, совсем из головы вон. Бегу! – отвечал Бузыкин из автоматной будки. – Скажи, через десять минут буду.

– А ты где?

– Я же сказал, у меня кафедра.

– Ты говорил, что кафедра у тебя в пятницу.

– Нина, некогда, здесь уже стучат.

– Где стучат, на кафедре?

– Ладно, приду домой, все объясню…

Пошел – побежал, пошел – побежал. Через арку ворот, по лестнице.

Алла по-прежнему лежала в постели, но была уже причесана. Бузыкин выложил перед ней яблоки.

– Вот яблоки, вот валокордин. Как ты себя чувствуешь?

– Уже ничего.

– Тогда я побежал.

– А поесть!

Тут он заметил, что стол накрыт.

– Я же старалась… Правда, что было в холодильнике, я же не могла выйти.

– Да. Да. Сейчас.

Бузыкин сел за стол, стал проворно есть.

– А твоя дочка на кого похожа? – спросила Алла. – На тебя или на Эн Е?

– Ни на кого. Бросила институт, моет стекла в магазинах…

– А ты разве не помогаешь им?

– Да муж у нее такой же обормот, не велит брать, хотят жить самостоятельно. Пытаюсь наладить контакт – ничего не получается.

– А вот если бы у нас был ребеночек, он бы тебя уважал, я бы уж его воспитала…

– Алла, меня ждет Билл.

– Ничего с ним не случится.

В разговорах с ним все почему-то легко находили точные и убедительные формулировки. Бузыкин понимал их несостоятельность, но быстро найти убедительные возражения не умел.

Постучали в дверь.

– Входите, дядя Коля! – крикнула Алла.

Вошел сосед. Достойной повадкой он внушал уважение. Бузыкин встал.

– Сидите, сидите, Андрей Павлович. Ну, как ты, болящая? – спросил дядя Коля.

– Уже поправилась, дядя Коля.

– Вот до чего себя довела. Все нервы.

Бузыкин виновато покачал головой.

– Дядя Коля, Андрей Павлович торопится, его английский профессор ждет. Андрей Павлович в порядке культурного обмена помогает ему переводить Достоевского на свой язык.

– Сейчас пойдет… Я чего пришел-то. Андрей Павлович, я хочу, чтобы вы знали. Мы с ее отцом были кореши. И вот его нет, а я остался. Так?

– Конечно, дядя Коля! – подтвердила Алла.

– Так вот, может быть, я забегаю вперед, тогда простите, что касаюсь этой темы. Но ведь рано или поздно, я думаю, вы как-то оформите ваши отношения?..

– Дядя Коля, зачем это?!

Дядя Коля смутился.

– Андрей Павлович, может быть, я лишнее говорю?

Засмущался и Бузыкин.

– Почему же лишнее…

– Разве я стал бы вмешиваться? Тут каждый себе хозяин.

– Дядя Коля, я же прошу!

– Погоди, Алла, я к делу веду. Так вот, я думал, думал… Когда решитесь, оформите ваши отношения – я уеду в деревню, и моя комната в вашем распоряжении. И вот, у вас будет отдельная квартира.