Жюль Верн - С Земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут. Вокруг Луны (сборник)

– Можно было бы по крайней мере, – сказал Мишель, – взять с собой хотя бы осла, ну хоть бы самого маленького ослика, это мужественное и терпеливое животное, на котором так любил кататься верхом старичок Силен! Люблю я этих бедных ослов! Они сущие пасынки и неудачники среди прочих созданий природы. Их избивают не только при жизни, но даже и после смерти.

– Что ты хочешь сказать? – спросил Барбикен.

– Да ведь барабаны выделываются из ослиных шкур!

Это глубокомысленное замечание Мишеля вызвало веселый смех друзей. Но внезапный крик Ардана скоро прервал общее веселье.

– Друзья мои, – сказал Мишель Ардан, заглянув в логово Сателлита. – Болезнь Сателлита прошла!

– Тем лучше, – сказал Николь.

– Да нет же, – отозвался Мишель, – я хочу сказать, что он издох. Вот это действительно печально, – продолжал он с огорчением. – Диана, бедняжка, боюсь, что тебе уже не придется стать родоначальницей лунной собачьей породы!

Несчастный Сателлит действительно так и не оправился от полученной раны. Он околел – в этом невозможно было сомневаться.

Мишель Ардан растерянно глядел на своих друзей.

– Теперь перед нами встает вопрос, – сказал Барбикен, – мы не можем на целые сутки оставлять труп пса в снаряде.

– Конечно, не можем, – ответил Николь, – но наши окна на шарнирах, их легко можно открыть; распахнем одно из окон и выбросим труп пса в пространство.

– Так мы и сделаем, – сказал Барбикен после некоторого раздумья, – но при этом мы должны быть очень осторожны.

– Почему же? – полюбопытствовал Мишель.

– По двум причинам, которые ты легко поймешь, – ответил Барбикен. – Первая причина касается воздуха, заключенного в снаряде. Мы должны постараться, чтобы его улетучилось как можно меньше.

– Но ведь мы же возобновляем воздух!

– Да, возобновляем, но только частично, – возразил Барбикен. – Наш аппарат, дорогой Мишель, производит только кислород. Кстати, нам нужно следить за тем, чтобы количество вырабатываемого кислорода не превышало известного предела. Избыток кислорода может вызвать в нашем организме чрезвычайно нежелательные физиологические явления. Так вот, мы возобновляем кислород, но не можем возместить потери азота – газа, который не поглощается нашими легкими и содержание которого в воздухе должно оставаться неизменным. А именно азот-то и может быстро улетучиться через открытое окно.

– Много ли его улетучится, пока мы выбросим нашего бедного Сателлита, – возразил Мишель.

– Хоть и немного, а все-таки постараемся не мешкать.

– А вторая причина? – спросил Мишель.

– Вторая причина – нельзя напускать наружного холода в наш вагон. Температура за стенками нашего снаряда настолько низка, что мы рискуем замерзнуть.

– А Солнце на что?

– Солнце согревает наш снаряд, потому что он поглощает его лучи, но Солнце не согревает пустого пространства, в котором мы летим. Там, где нет воздуха, нет и тепла, так же как нет и рассеянного света. Следовательно, там, куда не проникают непосредственно лучи Солнца, и темно, и холодно. Здесь температура пространства определяется только излучением звезд; такая же температура установилась бы и на Земле, если бы в один прекрасный день наше Солнце погасло.

– Ну, уж этого опасаться не приходится, – ответил Николь.

– Кто знает, – возразил Мишель Ардан. – К тому же, даже если Солнце и не потухнет, разве не может случиться, что наша Земля отдалится от него?

– О господи! – воскликнул Барбикен. – У нашего Мишеля опять новые идеи!

– А то как же, – продолжал Мишель, – разве вы не знаете, что в тысяча восемьсот шестьдесят первом году Земля пересекла хвост кометы? Допустим, что притяжение какой-нибудь кометы оказалось бы сильнее солнечного притяжения. Тогда земная орбита изогнулась бы в направлении этого блуждающего светила, а Земля, став его спутником, умчалась бы на такое расстояние от Солнца, что его лучи уже не могли бы согревать земную поверхность.

– Это действительно может случиться, – согласился Барбикен, – но весьма вероятно, что последствия такого происшествия окажутся менее угрожающими, чем ты предполагаешь.

– Почему же?

– Потому что холод и тепло все же пришли бы на нашей планете в некоторое равновесие. Ученые рассчитали, что если бы Земля была увлечена кометой тысяча восемьсот шестьдесят первого года, то на самом большом расстоянии от Солнца она получила бы в шестнадцать раз больше того количества тепла, которое получает Земля от Луны. Такое тепло, даже сконцентрированное самыми сильными линзами, не дает никакого сколько-нибудь ощутимого эффекта.