Вашингтон Ирвинг - Сочинения

Таким образом, от Мухаммеда зависела жизнь человека, изгнавшего его из дома и родного города, преследовавшего его семью и друзей; но, с другой стороны, этот человек был отцом жены Мухаммеда. Подумав, пророк отложил окончательное решение до утра.

На другой день пленника привели к Мухаммеду, и их разговор, при котором присутствовали аль-Аббас и Омар, закончился тем, что Абу Суфьян признал Мухаммеда пророком. Впрочем, не последнюю роль в этом сыграли угрозы Омара, и, следовательно, получило подтверждение правило, что для убеждения упорно неверующих лучшее доказательство – меч!

Обращение в мусульманскую веру помогло Абу Суфьяну добиться приемлемых условий для жителей Мекки, в случае если они изъявят покорность. А чтобы Абу Суфьян мог составить понятие о силе мусульманской армии, был устроен общий смотр, на который каждое арабское племя явилось со своими знаменами и оружием. Абу Суфьян был поражен численностью сторонников Мухаммеда.

«Клянусь, с ним бороться нельзя! – вскричал он, обращаясь к аль-Аббасу. – Действительно, племянник твой обладает великой силой».

«Именно так! – ответил тот. – Вернись же к своему народу, позаботься о его безопасности и предостереги от сопротивления пророку».

Абу Суфьян поспешил в Мекку, где, собрав жителей, сообщил о приближении могучей рати под предводительством Мухаммеда и предложил сдать город. Слова главного противника Мухаммеда возымели действие. Большинство жителей решили покорно встретить пророка при его вступлении в город.

Между тем Мухаммед, не зная, придется ли ему встретить сопротивление, приближаясь к Мекке, позаботился, чтобы основную часть войска с флангов прикрывали специальные отряды. Али командовал отрядом кавалерии, ему было вверено священное знамя, которое надлежало водрузить на горе Хаджун. Все военачальники получили приказ выжидать и ни в коем случае не атаковать первыми – Мухаммед мечтал, чтобы Мекка покорилась его милосердию, а не силе. Правда, всех, кто окажет вооруженное сопротивление, велено было убивать, но зато всем, кто сдастся на милость победителя, даровалась свобода.

Мухаммед в ярко-красном одеянии ехал в арьергарде, восседая на своем любимом верблюде аль-Касве. Громадная масса народа, толпившаяся вокруг него, затрудняла его продвижение. Когда он прибыл на гору Хаджун, где Али водрузил знамя веры, для него раскинули палатку. Мухаммед сошел на землю и сменил свой яркий наряд на черную чалму и одежду богомольца. В этот момент, однако, в долине произошло столкновение: курайшиты обстреляли левое крыло, которым командовал Халид; пылкий воин не стерпел и понесся с мечом на врага, а за ним последовало все войско. Они обратили курайшитов в бегство, ворвались вслед за ними в городские ворота, и только вмешательство Мухаммеда спасло город от страшной резни.

Когда кровопролитие прекратилось, пророк спустился с горы верхом на верблюде и приблизился к воротам, имея по правую руку Абу Бакра, а сзади – Осаму, сына Зайда. При восходе солнца вступил он в ворота своего родного города – не как славный победитель, но в одежде и со смирением богомольца, произнося открытые ему в Медине стихи Корана, в которых предсказывалось это событие. Это было торжество религиозного деятеля, а не воина.

Мухаммед направился прямо к Каабе, где он молился с раннего детства, к тому священному алтарю, который чтили со времен патриархов и который он считал первоначальным храмом единого истинного Бога. Он семь раз обошел вокруг священного здания, как это требовалось религиозным обрядом, соблюдавшимся от древности, и с чувством благоговения каждый раз дотрагивался своим посохом до священного «черного камня». Он бы вошел и в Каабу, но старый охранитель ее Осман ибн Тадха запер дверь. Али вырвал было у него ключи, но Мухаммед велел возвратить их почтенному служителю и так расположил того своей добротой, что Осман сам отворил двери; позже он принял ислам и оставался служить при Каабе до самой смерти.

Войдя внутрь, Мухаммед взялся за очищение священного здания от символов идолопоклонства, которыми оно было наполнено. Все идолы, находившиеся внутри и вокруг него, были низвергнуты и истреблены. Между ними более всех почитался Хабал – идол, привезенный из Сирии; говорили, что в его власти вызывать дождь, и поэтому для жителей безводной пустыни он служил объектом величайшего поклонения. Здесь были также статуи Авраама и Измаила с волшебными стрелами в руках. «Это оскорбляет их память», – сказал Мухаммед. Из уважения к праотцам статуи их были разрушены. В Каабе находились также и картины, изображавшие ангелов в образе красивых женщин. «Ангелы, – сказал с негодованием Мухаммед, – не таковы. Для наслаждения правоверных в раю существуют небесные гурии, но ангелы, духи, подначальные Всевышнему, по природе своей слишком чисты для того, чтобы иметь пол». Поэтому картины эти также были уничтожены.