Джордж Менвилл Фенн - Сорванец

Женщина схватилась за вожжи, остановила лошадь, и оба краснолицых фермера с открытыми ртами уставились на ребенка.

– Айзик, смотри-ка! – прошептала женщина, указывая на малютку, продолжавшего невозмутимо счищать грязь со своих ног.

– Ну, мать, признаюсь: настоящая картинка! – сказал толстый фермер, улыбнувшись.

– Такой красивый малютка! – воскликнула женщина с материнской нежностью. – Еще бы вымыть его хорошенько!

– Вымыть?.. Ему и так хорошо! – заметил фермер. – Но чей он?.. Ты куда? Что ты хочешь делать?

– Посмотрю поближе, – сказала его жена, вылезая из тележки. – Должно быть, он заблудился…

– Ну, мы не затем едем на рынок, чтобы разыскивать заблудившихся ребят, – проворчал фермер.

Не успела женщина подойти к ребенку, как вдруг из-за кустов папоротника появился свирепого вида оборванец. Его грязное лицо, покрытое прыщами и нарывами, и неестественно блестящие глаза свидетельствовали о многолетнем пьянстве.

– Эй! – зарычал бродяга. – Оставьте ребенка в покое!

– Не смей пугать мою жену! – прикрикнул на него фермер.

– Оставьте ребенка в покое, говорят вам! – повторил бродяга.

– Откуда у вас этот мальчик? – заговорила женщина, оправившись от испуга. – Я уверена, что он не ваш!

– Не мой?! – зарычал бродяга. – А вот поглядите-ка! Эй, цыпка, иди ко мне!

И малютка тотчас подполз к нему, обхватил ручками шею и, склонив головку на его плечо, стал смотреть на фермера и его жену.

– Не мое дитя! – проворчал бродяга. – Что вы теперь скажете?.. Ну что глаза-то таращите! – прибавил он вызывающе.

– Поедем, хозяйка, – сказал фермер, и женщина нехотя влезла в тележку.

– Неладное дело: откуда у него такой ребенок? – прошептала она, не сводя глаз с малютки.

– Ну, это не наше дело, – оборвал ее муж и дернул вожжи. – Но-о-о, пошла!

Лошадь двинулась вперед все тем же неторопливым шагом, тележка покатилась. Фермерша, провожаемая злыми взглядами бродяги, все продолжала оборачиваться на сидевшего в вереске малютку, пока он не скрылся за поворотом дороги.

– Надо идти, надо идти! – забормотал бродяга, тщетно стараясь подняться на ноги.

Ухватившись за ветку березы, он наконец поднялся и, шатаясь, вышел на дорогу. Потом, вспомнив, что оставил ребенка, вернулся и сел на камень.

– Сюда, цыпка! – прорычал он.

Казалось, его вид и суровый голос должны были бы испугать ребенка, но малютка даже не встревожился и тотчас протянул свои ручки к громадным грубым кулакам. Одним взмахом перекинув его себе через плечо, бродяга проворчал: «Держись!» и поплелся по дороге.

Солнце согревало белокурую головку. В вереске раздавалось веселое щебетание птиц, а нетвердые шаги бродяги тихо укачивали малютку, и вскоре он заснул, продолжая и во сне крепко обвивать ручонками шею бродяги, по-видимому совсем забывшего о его существовании.

Солнце уже садилось, а бродяга все еще шел, шатаясь, по пыльной дороге и, как бы ссорясь с кем-то, сердито бормотал себе что-то под нос. Уже совсем завечерело, когда он наконец увидел перед собой дома красивого города.

Появление оборванца не прошло незамеченным. Одни горожане смотрели на него с отвращением, другие – с удивлением, а более глупые люди просто посмеивались и показывали на него пальцем. Но бродяга не замечал этого.

Дойдя до городского рынка, он вдруг остановился перед группой праздных зевак.

– Работный дом 1 1 Рабо́тный дом – приют для бедняков в Англии. ? – прорычал он.

– Что-о?

– Где работный дом? – грубо повторил он.

– А! Идите прямо. Когда пройдете мост, увидите большую каменную стену.

Бродяга поплелся дальше. Он перешел быструю речку, протекавшую через город, остановился перед дверью в серой стене и постучал.

Через несколько минут дверь отворилась. Дюжий привратник сначала хотел отказать просителю, но, окинув его и малютку пытливым взглядом, молча пропустил их внутрь. Странная парочка скрылась за дверью.

Около постели бродяги, издававшего глухие рычания, стояли смотритель работного дома, две пожилые женщины и доктор.

– Нет, мистер Гиппетс, – говорил доктор, покачивая головой, – машина совсем расклеилась, ее уж не починишь!..

На кровати, в ногах больного, сидел малыш. Одна из женщин взяла его и хотела было унести из комнаты, но он громко закричал. Больной мгновенно приподнялся и, дико озираясь, протянул руки к ребенку.

– Унесите скорей малыша, – шепнул женщине смотритель.