Джордж Менвилл Фенн - Сорванец

– Не знаю, – отозвался мальчик. – Немного болит. Я поскользнулся и провалился.

– Не дрыгай ногами! – крикнул доктор из оранжереи, подставляя сорванцу под ноги жердь.

– Хорошо, – ответил мальчик, но, как он ни пытался поставить ногу на жердь, ему это не удавалось.

– Ах, если бы мне кто-нибудь подал сверху руку! – произнес Декстер. – Барахтаясь тут, я разобью и другие стекла. Что же этот старик так долго не идет?

– Сейчас придет! – крикнула Элен. – Держись, будь хорошим мальчиком!

– Нет, я нехороший мальчик, – ответил, улыбнувшись, Декстер. – Я только хочу быть хорошим. И что, мне сильно от него достанется?

И, стукнув рукой по стеклу, он указал вниз на доктора, продолжавшего поддерживать его ногу.

Элен промолчала, не зная, что ответить. В это время из-за угла дома показался садовник с лестницей в сопровождении Питера, который нес широкую доску.

– Идут! Идут! – крикнул Декстер. – А то у меня уже руки заболели!

Дэниел приставил к оранжерее лестницу, и Питер поднялся по ней. Положив доску на рамы, чтобы не повредить стекла, он влез на крышу и, схватив Декстера, ловко вытащил его.

Спустившись по лестнице, Декстер очутился рядом с доктором, ожидавшим его внизу с жердью.

– Простите, сэр, я виноват! – покаянно произнес мальчик.

– Ты маленький негодяй! – доктор постарался придать лицу гневное выражение и взял приемного сына за руку.

– О, не бейте меня такой палкой! – взмолился мальчик, ожидавший наказания.

– Фу! – воскликнул доктор, отбросив в сторону жердь. – Капстейк! Питер! Уберите все это и позовите стекольщика. Декстер, пойдем!

Сделав несколько шагов, доктор остановился и пристально посмотрел на мальчика.

– Где твоя куртка и сапоги?

– Там, под деревом, на траве, – ответил мальчик, указывая на небольшой кедр.

– Принеси их!

Декстер поспешил к дереву. Он уже подумывал, не дать ли деру, чтобы избежать наказания, но, заметив веселый взгляд Элен, он вернулся к доктору, подал ему руку и пошел с ним в дом. Девушка последовала за ними.

– Что это за мальчик? – спросил Дэниел Питера.

– Не знаю. Он похож на мальчугана из сиротского дома.

– Пожалуй, что так, – заметил садовник. – Худой, бледный, пострижен совсем коротко… Должно быть, он поступил к доктору для лечения. Если так пойдет дальше, я откажусь от места!

– Ну, я бы этого не делал, – возразил Питер. – Доктор вылечит его… Ох и чудной мальчишка!

Пронося лестницу на задний двор, садовник и конюх увидели в дверях кухни служанку.

– Видела потеху, Мэри? – спросил ее Питер.

– Да, наблюдала из окна спальни.

– Этот мальчик – больной доктора?

– Какой там больной! Мальчишка из работного дома, хозяин взял его в дом из прихоти. Мы еще с ним наплачемся!

Питер присвистнул, а садовник еще раз повторил, что откажется от места.

«Уходи, уходи, старый ворчун! – подумал Питер. – По крайней мере, у нас будет покой».

– Ну, сэр, – строго обратился доктор к мальчику, когда они вошли в кабинет, – я думаю, ты понимаешь, что я тобой очень недоволен.

– Да, сэр, понимаю, – ответил мальчик серьезно.

Доктор Грейсон закусил губы, чтобы не засмеяться.

– Вы хотите высечь меня?

– Увидим! Для начала ступай в свою комнату, вымой руки и переоденься, а затем приходи сюда.

Декстер поднял глаза на Элен, избегавшей его взгляда, и медленно вышел.

– Маленький негодяй! – заметил доктор, когда они остались одни. – Боюсь, мне придется отослать его назад…

Элен посмотрела на него.

– Я ожидал, что он будет немного дик, – продолжал доктор, – но он просто невыносим… Что ты скажешь, моя дорогая? Он слишком дурной, да?

Элен помолчала.

– Мне кажется, еще рано судить, папа, – ответила она наконец. – Правда, в нем много неприятного, но тем не менее я чувствую расположение к этому мальчику.

– Правда, – заметил доктор. – Так бы вот и наказал его сейчас хорошенько, но как-то рука не поднимается… Что делать? Отослать его назад и выбрать другого?

– Нет, нет, папа! Если вы не отказываетесь от вашего опыта, то лучше оставим Декстера и посмотрим, что из него выйдет.

В это время раздался звонок к завтраку, и минуту спустя Декстер как ни в чем не бывало весело вбежал в комнату.

– Слышите! Звонят к обеду! – закричал он. – Я ужасно голоден!

– И ты совсем не чувствуешь своей вины? – спросил доктор.

– О, сэр, мне очень неприятно… Но виноват старик: он гнался за мной, и я поскользнулся… А если бы он меня поймал, что бы он сделал?